представляет собой добавленный позже легендарный материал. Но то же верно и для 
рассуждений (сутт). Изложенные в них легенды не святы и не неприкосновенны, их 
могут считать таковыми лишь современные благочестивые буддисты. Уже 
комментаторы признавали их преданиями отдельных школ, в рамках которых 
воспроизводился текст. В суттах попадаются разнящиеся записи об одном и том же 
событии. Кроме того, некоторые пассажи в них комментаторы также недвусмысленно 
признавали редакторскими дополнениями
[13]
. В собственно комментариях и других текстах, основанных на них, мы 
обнаруживаем самостоятельные традиции, которые позже были переработаны в 
последовательный нарратив. Часто в них можно различить результаты переработки, 
отличающие их от легенд, содержащихся в самом Каноне.


Самая ранняя форма санскритской традиции — собрание легенд, сохранившихся в 
Тибетском каноне, преимущественно в Винае. Важнейшие были переведены У.У.
Рокхилломл изданы под названием «Жизнь Будды»
[14]
. Более поздние санскритские тексты — это «Махавасту» и «Лалитавистара». Ряд их 
особенностей свидетельствует о том, что в их основе лежали источники на 
народном диалекте. Обе работы в некоторых школах считались каноническими. 
«Махавасту», «Великое сказание», черпает из Винаи локоттары (локоттаравады) — 
ответвления школы махасангхиков. Она, как и Виная других школ, содержит 
множество легенд. Первоначальная ее основа приобрела собственное значение как 
собрание рассказов и стихов, в результате уставные правила по большей части 
исчезли или стали стертыми. Они нередко дословно совпадают с палийскими 
текстами, однако чаще с легендами в палийских комментариях. «Лалитавистара», 
«Подробное описание игр» (будущего Будды), представляет собой последовательное 
повествование о жизни Будды, начиная с его решения появиться на свет и вплоть 
до первой проповеди. В своем настоящем виде «Лалитавистара» является махаянской 
сутрой, но некоторые прозаические и стихотворные фрагменты в ней обнаруживают 
близкие соответствия с палийскими пассажами и, вероятно, так же стары, как и 
последние. Эти древние фрагменты, как и некоторые тексты, сохранившиеся в 
тибетских и китайских переводах, представляют собой примеры пережитков Писаний, 
по-видимому некогда существовавших бок о бок с Палийским каноном. Другие 
стихотворные фрагменты написаны на так называемом гатха-диалекте, то есть 
диалекте гатх, или стихов, который называют гибридным санскритом, хотя он в 
основном состоит из пракрита, народного диалекта, переделанного в санскрит в 
той степени, в какой позволял размер. Махаянская схема всего текста, по которой 
составитель расположил доставшиеся ему материалы, определенно относится к еще 
более позднему времени. Винтерниц датирует ее современную форму III в. н.э.


Другой санскритский текст, «Абхинишкрамана-сутра», сохранился только в 
китайском переводе
[15]
. Его сокращенный перевод на английский язык был опубликован С. Билом под 
названием «Романтическая легенда о шакье Будде»
[16]
. По словам китайского комментатора, это было одно из ряда жизнеописаний такого 
же рода. «Абхинишкрамана-сутра» излагает историю Будды вплоть до начала его 
пастырства, причем излагаемая в ней легенда похожа на ту, что содержится в 
«Махавасту», но, в отличие от последней, оформлена как последовательное 
повествование. В этих трех текстах нашла отражение более поздняя стадия 
развития легенды, чем та, которую мы находим в палийской и тибетской Винае. Это 
настоящие компиляции, составленные отдельными лицами на основе более ранних 
текстов и комментариев. По ним легко увидеть, как шло развитие легенды.


Существуют схожие тексты и на пали. «Ниданакатха», которая представляет собой 
введение к комментарию к «Джатакам», как и «Абхинишкрамана-сутра», дает историю 
Будды вплоть до событий после Просветления, но там рассказывается и о давних 
временах за кальпы до этого, когда у ног тогдашнего Будды Дипанкары он впервые 
пришел к решению сделаться Буддой. В комментарии к «Буддхавамсе» дается схожий 
рассказ. Но тот же комментарий также приводит, или скорее изобретает хронологию 
для первых двадцати лет проповеди. Именно на таком материале основаны 
позднейшие работы на сингальском и бирманском; и теперь, когда нам стали 
доступны их источники, они представляют собой интерес преимущественно в 
качестве примеров неутомимости агиографов. То же верно и для тибетского текста, 
написанного в 1734 г. и кратко изложенного по-немецки Шифнером под названием 
«Тибетское жизнеописание Шакьямуни»
[17]
, и для «Жизни Будды в монгольских книгах», изданной Клапротом
[18]
. О нескольких текстах на сиамском и камбоджийском не стоит упоминать 
специально
[19]
.

Сами по себе все эти документы не могут лечь в основу исторического