высшего просветления. Достигнув же, перенесет бесчисленных существ через океан 
переселения душ на другой берег и сделает их бессмертными. Но мы не увидим эту 
драгоценность Будды. Поэтому, о царь, я плачу и глубоко вздыхаю в скорби, ведь 
я не смогу почтить его. По тому, что есть в наших мантрах, Ведах и книгах 
закона, не сможет этот мальчик Сарватхасиддха жить в доме».

— «Но почему?»

Затем Асита перечисляет тридцать два признака
[96]
и восемьдесят мелких знаков и повторяет свое пророчество. Обрадованный царь 
падает к ногам своего сына и произносит благоговейные стихи.

Тогда царь усладил великого мудреца Аситу и его племянника Нарадатту подобающей 
едой и, дав им одежды, описал вокруг них правильный круг. Затем Асита при 
помощи своей волшебной силы отбыл оттуда по воздуху и прилетел в свое 
уединенное жилище. Вслед за этим он сказал своему племяннику Нарадатте:
— «Когда ты услышишь, Нарадатта, что в мире появился Будда, иди и оставь мир, 
чтобы учиться у него. Долгое время это будет приносить тебе благо, 
благоденствие и счастье».
Непосредственно за этим следует та же история в стихах, написанных в сложном 
классическом размере, известном как сардулавикридита. В отличие от некоторых 
стихотворных вариантов повествования в ней нет серьезных отличий от 
прозаической части. Особенностью и прозаического, и стихотворного вариантов 
является то, что Асита берет с собой своего племянника и ученика, здесь 
названного Нарадаттой, и, хотя он летит по воздуху при помощи волшебной силы, 
нет никаких упоминаний о способе передвижения его ученика. В версии «Махавасту» 
его ученик назван Налака, как в палийском тексте, но там говорится, что Асита 
пришел с юга. Он — сын брахмана из Уджени и живет в уединенной хижине в горах 
Виндхья. Но самое поразительное отличие от канонического палийского рассказа — 
палийский текст «Ниданакатхи», где сказано:

«
В самый день (его рождения) боги веселились в небесах Тридцати трех, радуясь и 
потрясая одеждами, и говорили: «В городе Капилаваттху у царя Суддходаны родился 
сын. Этот мальчик сядет на место просветления и станет Буддой». В то время 
отшельник по имени Каладэвала, обладатель восьми совершенств, который часто 
бывал в доме царя Суддходаны, отправился после еды на свежий воздух, к месту 
пребывания Тридцати трех; и, сидя на свежем воздухе, увидел богов и спросил: 
«Почему вы так ликуете и веселитесь? Скажите и мне причину этого». Боги 
сказали: «Господин, у царя Суддходаны родился сын. Он воссядет на место 
просветления, а став Буддой, повернет Колесо Учения, и мы сможем увидеть его 
бесконечную Буддовую милость и услышать Учение. Вот почему мы радуемся». 
Отшельник, услышав их слова, быстро спустился из мира богов, вошел в царское 
жилище и, усевшись на приготовленное для него место, сказал: «Говорят, о царь, 
у тебя родился сын, и я хотел бы увидеть его». Царь приказал, чтобы принесли 
мальчика, облаченного в украшения, и хотел побудить его поклониться отшельнику. 
Ноги Бодхисатты поднялись и оказались на спутанных волосах отшельника. 
Поскольку природе Бодхисатты несвойственно кланяться, то, если бы кто-нибудь в 
своем невежестве поместил голову Бодхисатты у ног отшельника, голова отшельника 
раскололась бы на семь частей. Отшельник подумал, что не стоит навлекать на 
себя погибель, встал с места и простер сложенные руки к Бодхисатте. Царь, видя 
такое диво, сам поклонился своему сыну. Отшельник знал о прошедших сорока 
кальпах и о следующих сорока, всего о восьмидесяти, и, видя знаки на теле 
Бодхисатты, стал припоминать, станет ли тот Буддой, узнав же, что он 
определенно станет Буддой, сказал: «Это замечательный человек» — и улыбнулся. 
Потом он стал припоминать, сможет ли он увидеть его, когда тот станет Буддой, и 
узнал, что не сможет, и когда умрет, не сможет достичь просветления при помощи 
сотни или даже тысячи будд и возродится в мире Бесформенного. И, подумав: «Я не 
смогу увидеть такого замечательного человека, когда он станет Буддой; поистине 
велика будет моя потеря», он начал плакать. Люди, увидев это, спросили: «Наш 
благородный только что улыбался, а теперь заплакал. Может быть, почтенный 
господин, будет какая-нибудь беда для нашего благородного сына?» — «Не будет 
ему беды. Без сомнения, он станет Буддой». — «Тогда почему ты плачешь?» — 
«Думая, что я не смогу увидеть его, когда он станет Буддой, — и велика поистине 
будет моя потеря — я плачу, горюя о себе». Затем, задумавшись, есть ли среди 
его родственников такой, кто сможет увидеть его, когда он станет Буддой, он 
стал припоминать и увидел своего племянника, мальчика Налаку. Он отправился 
домой к своей сестре и спросил: «Где твой сын Налака?» — «В доме, благородный». 
— «Пригласи его». Когда Налака пришел к нему, он сказал: «Дорогой мой, в семье 
царя Суддходаны родился сын, зародыш Будды. Через тридцать пять лет он станет 
Буддой. Ты сможешь увидеть это. Оставь мир прямо сейчас». Мальчик родился в 
доме, владеющем богатством в восемьсот семьдесят миллионов, но, подумав, что 
дядя не будет приказывать ему без причины, купил в лавке желтые одежды и 
глиняную чашку. Он сбрил волосы, надел желтые одежды и, простирая сложенные 
руки по направлению к Бодхисатте, сказал: «Мой уход под водительством этого 
высшего существа». Тогда он поклонился ему, положил чашку в суму, перекинул ее 
через плечо и, уйдя в Гималаи, зажил жизнью отшельника. После Великого 
просветления он пришел к Будде, который произнес перед ним рассуждение «Путь 
Налаки». Тогда он вернулся обратно в Гималаи, достиг архатства, продолжал жить