поскольку в общем оно согласуется с санскритскими рассказами, ничто не 
доказывает, что оно может относиться к такому раннему периоду, как 
дохристианский. В самой сутте нет ни малейшего упоминания о предании, это 
обычный пример рассуждения с привязанным к нему отчетом об обстоятельствах, при 
которых оно было произнесено.

В «Лалитавистаре» существуют две версии, прозаическая и стихотворная, и в ней 
нет следов связи с повествованием о Налаке. Их основное отличие от палийского 
текста — подробное изложение разговора с царем (в палийской версии упомянуто 
жилище Суддходаны, но герой беседует только с шакьями). В санскритском 
прозаическом пассаже об этом рассказано так:
Тогда царь Суддходана, созвав всех шакьев, обсудил с ними, станет ли мальчик 
царем, властелином мира или же отвергнет мир, чтобы странствовать как отшельник.
 А в то время в стороне вершины Гималаев жил великий мудрец по имени Асита, у 
которого было пять совершенств, вместе со своим племянником Нарадаттой. Когда 
родился Бодхисатта, Асита созерцал множество замечательных чудес: боги в 
небесном пространстве славили имя Будды, одежды их развевались, и они 
проносились туда и сюда, ликуя. Он подумал: что, если понаблюдать за ними? 
Наблюдая своим божественным оком, он увидел всю Джамбудипу и в большом городе, 
называемом Капила, в доме царя Суддходаны мальчика, родившегося в сиянии ста 
достоинств, почитаемого всем миром, украшенного тридцатью двумя признаками 
великого человека. И, созерцая вновь, он обратился к своему ученику Нарадатте.
Он рассказывает своему ученику о рождении сына Суддходаны и излагает ему 
пророчество, которое впоследствии тот повторит царю.

Так великий мудрец Асита со своим племянником Нарадаттой, как королевский 
лебедь, поднялся и пролетел через воздух к большому городу Капилаваттху и, 
прибыв туда, отказался от волшебной силы, вошел в Капилаваттху пешком, пришел к 
жилищу царя Суддходаны и встал у двери его дома. Тут мудрец Асита увидел, что у 
дверей дома царя Суддходаны собрались многие сотни тысяч существ; и тогда он 
подошел к привратнику и сказал: «Пойди и скажи царю, что мудрец стоит у дверей».
 Тогда привратник приблизился к царю и сказал со сложенными руками: «Узнай, о 
царь, что престарелый мудрец, дряхлый и в преклонных годах стоит у двери и 
говорит, что он желает видеть царя». Царь приготовил место для Аситы и сказал 
привратнику: «Пусть мудрец войдет». Тогда он, выйдя из дворца, сказал Асите 
войти. Тут Асита приблизился к царю Суддходане и сказал: «Победа, победа, о 
царь, живи долго и правь царством праведно». Затем царь почтительно поклонился 
Асите и предложил ему место; увидев, что он удобно уселся, он сказал: «Не помню,
 чтобы я видел тебя, о мудрец. С какой целью пришел ты сюда? Какова причина?» 
Асита сказал царю: «Сын родился у тебя, о царь; я пришел, желая увидеть его». 
Царь сказал: «Мальчик спит. Мудрец, подожди немного, пока он проснется». Мудрец 
сказал: «Недолго, о царь, спят такие великие существа. Такие добрые существа по 
природе своей бдительны». Тогда Бодхисатта из сочувствия к великому мудрецу 
Асите пошевелился, чтобы стало ясно, что он проснулся. Царь, взяв мальчика 
Сарватхасиддху крепко и должным образом в обе руки, принес его пред лицо 
мудреца. И вот Асита, наблюдая, увидел, что Бодхисатта наделен тридцатью двумя 
признаками великого человека и украшен восьмьюдесятью мелкими знаками, его тело 
превосходит тела Шакры, Брахмы и защитников вселенной, а слава его больше в 
сотни и тысячи раз. И он выдохнул такие торжественные слова: «Поистине 
замечателен сей человек, явившийся в мир» — и, поднявшись со своего места, 
сложил руки, упал к ногам Бодхисатты, описал правильный круг и, взяв Бодхисатту,
 стоял в созерцании. Он видел тридцать два признака великого человека на теле 
Бодхисатты; а у наделенного ими может быть только два жизненных пути. Если он 
живет в доме, он станет царем, властелином мира...
[94]
Но если он уходит из дома к бездомной жизни, он станет Татхагатой, громко 
провозглашенным, полностью просветленным Буддой. И, глядя на него, он заплакал 
и, проливая слезы, глубоко вздохнул.

Царь заметил, что Асита плачет, льет слезы и глубоко вздыхает. И когда он это 
заметил, волосы на его теле встали дыбом, и в расстройстве он поспешно сказал 
Асите:
— «Почему, о мудрец, ты плачешь, льешь слезы и глубоко вздыхаешь? Уверен ли ты, 
что не будет беды для мальчика?»
На это Асита сказал царю:
— «О царь, я плачу не из-за мальчика. Не будет ему беды; но я плачу из-за себя».

— «Но почему?»

— «Я, о царь, стар и дряхл, в преклонных годах, а этот мальчик, Сарватхасиддха, 
без сомнения, достигнет полного высшего просветления. И, достигнув, повернет 
Колесо Учения, которое не поворачивали ни отшельник, ни брахман, ни бог, ни 
Мара и никто в мире; ради благоденствия и счастья всего мира будет он 
наставлять в Учении. Он провозгласит благочестивую жизнь и Учение, что хороши в 
начале, хороши в середине и хороши в конце, полны и по букве, и по духу, 
целостны, чисты... О царь, как цветок удумбара
[95]
в определенное время и в определенном месте появляется в мире, точно так в 
определенное время и в определенном месте после бесчисленных кальп почтенный 
Бодхисатта является в мире. Этот мальчик, без сомнения, достигнет полного