Боэмунда и 
графа Сен-Жилля из-за этого города зимой 1098-1099 г. долго сдерживаемое 
возмущение прорвалось на поверхность. 
      "Бедняки были возмущены, узнав, что граф намеревается оставить в Маарре 
многих рыцарей и пеших из своего ополчения для ее охраны. "Как, раздавались 
речи, - спор из-за Антиохии и из-за Маарры спор! И во всяком месте, которое нам 
отдал бы Бог, будет распря между предводителями, а войско Божье будет 
уменьшаться? Нет, пусть в этом городе окончательно прекратятся раздоры. 
Пойдемте и разрушим его стены, и тогда установится мир между крестоносцами, и 
граф уже наверняка обретет уверенность, что не утратит город ". 
      На этот раз плебс выполнил свои угрозы. "И поднялись, - пишет, хронист, - 
калеки со своих лежанок и, опираясь на костыли, двинулись к стенам. И там один 
ослабевший от голода человек легко выворачивал из стены и далеко откатывал 
такой камень, который едва ли могли тащить три или четыре пары быков". 
      Тщетно пытались епископ Албары Пьер Нарбоннский (первый латинский епископ 
в Антиохийском княжестве - его посвятил в сан еще 25 сентября 1098 г. греческий 
патриарх Антиохии) и приближенные графа, метавшиеся по всему городу, успокоить 
разбушевавшихся бедняков. Народный гнев был беспределен, и разрушение стен 
продолжалось без устали. "И едва ли был среди народа, заканчивает хронист 
описание этих событий, - кто-нибудь чересчур слабый или больной, кто остался бы 
в стороне от разрушения стен". Все стены, башни и прочие укрепления 
Мааррата-ан-Нумана были снесены до основания, дабы сеньорам не из-за чего было 
спорить друг с другом. 
      
      В этих стихийных действиях низов протест против корыстной политики 
феодалов достиг кульминации. К неудовольствию своих ближних, граф Сен-Жилль 
вынужден был подчиниться требованию массы: он даже приказал довести до конца 
уничтожение стен. Сопротивление "мятежной и неисправимой черни" (так называет 
рядовых воинов-бедняков Альберт Аахенский) заставило предводителей двинуть 
войско к Иерусалиму. Раймунд Тулузский заявил, что столь ревностное желание 
идти к Святому Граду внушено народу не иначе как Небесами, и 13 января 1099 г. 
его отряды, а спустя несколько дней отряды Роберта Нормандского, Танкреда и 
некоторых других вождей покинули Мааррат-ан-Нуман. Были отозваны и те 
провансальцы-крестоносцы, которых Сен-Жилль разместил было в Антиохии. Отныне 
Боэмунд мог не опасаться соперника: город прочно перешел в его руки. В 
нарушение собственной клятвы, данной им ранее, князь Тарентский так и остался в 
Антиохии. 
      Таким образом, давление массы рядовых воинов заставило предводителей 
двинуть ополчения к Иерусалиму. Бедняки упорно стремились вперед - в надежде 
достигнуть "земного рая", обещанного в Клермоне Урбаном II. 
      2.12. Взятие Иерусалима 
      Стараясь опередить друг друга, крестоносцы толпами поспешали к цели. 
Среди сельджукских правителей Сирии и Палестины, как и раньше, отсутствовало 
внутреннее единство, князья и эмиры находились в бесконечных раздорах. 
Поражение Кербоги под Антиохией дезорганизовало силы сельджуков, но даже перед 
лицом наступавшего с севера врага междоусобицы сельджукских феодалов не утихли. 
Особенно остро протекала распря Рудвана Халебского и Дукака Дамасского. 
      Арабские эмиры прибрежных городов опасались сельджуков: в крестоносцах 
они усматривали не столько противников, сколько, скорее, потенциальных 
союзников в борьбе с врагами-единоверцами. Хотя египетское правительство вовсе 
не собиралось отдавать Палестину крестоносцам, его вполне устраивала неудача, 
понесенная сельджуками при Антиохии. Воспользовавшись поражением Кербоги, 
Египет сам послал войска в Палестину и Сирию: в августе 1098 г. в руки 
Фатымидов перешел Иерусалим, военные силы арабов достигли Бейрута. Визирь 
аль-Афдал понимал неизбежность столкновения с крестоносцами, однако старался 
избежать его: во время переговоров с их вождями он пытался предложить им вполне 
подходящее, с его точки зрения, условие - свободный доступ в Иерусалим. Это 
предложение было отвергнуто - франкские предводители отнюдь не собирались 
удовольствоваться Эдессой и Антиохией, они ставили своей задачей овладение 
Палестиной, прежде всего Иерусалимом. 
      
      Крестоносцы продвигались на юг двумя большими колоннами. Ополчения, 
возглавлявшиеся Раймундом Тулузским, шли восточнее гор Нусаири, а 
предводительствуемые Готфридом Бульонским и Робертом Фландрским - вдоль 
побережья. Арабские правители Триполи, Бейрута, Сайды, Тира, чтобы удержать эти 
отряды от враждебных действий, высылали им всевозможные дары - деньги, продукты 
питания, бочки с питьевой водой, направляли послов, которые предлагали 
крестоносцам беспрепятственный переход через владения своих князьков, желавших 
оградить собственные города и их окрестности, богатые виноградниками, огородами,
 фруктовыми насаждениями, от ярости франкских полчищ. Крестоносцы, таким 
образом, почти не встречали сопротивления. Крупные схватки произошли с- 
сельджуками лишь за Тортозу, Джабалу и Акру овладения этой последней крепостью 
тщетно добивался граф Тулузский, намерения которого, однако, не поддержали 
другие вожди. 
      В конце мая 1099 г. рыцарские ополчения вступили на ливанскую, а затем на 
палестинскую землю. Успехи явно вскружили головы некоторым главарям: после 
захвата Рамлы, ставшей епископством, среди них стали раздаваться голоса, 
требовавшие направиться к Египту и Вавилонии. "Если милостью Божьей одолеем 
царя египетского, то сможем взять не только Иерусалим, но и Александрию, и 
Вавилонию, и многие царства" - так передает хронист эти фантастические проекты, 
роившиеся в головах наиболее тщеславных и алчных воителей Креста. "Помощь 
братьям-христианам" была словно забыта ими - они помышляли лишь о возможности 
завоевания "многих царств". Будучи чистой фантазией, планы подобного рода, 
естественно, не получили поддержки и остались благими п