еления против владычества 
западных баронов, неудачи последних в войнах с Болгарией и греческими 
государствами, среди которых особое значение получила Никейская империя, в 
конечном счете подорвали позиции завоевателей. 
      В 1261 г. эфемерная Латинская империя прекратила свое недолгое 
существование: никейский император Михаил III Палеолог, при поддержке генуэзцев 
и опираясь на константинопольцев, овладел столицей. Вслед за тем крестоносцы 
были вытеснены из многих оккупированных ими областей. За ними удержались лишь 
некоторые районы Центральной и Южной Греции. Дальнейшие Крестовые походы по 
своим практическим последствиям оказались совершенно бесплодными. 
      На некоторое время после завоевания Константинополя призывы к 
освобождению Иерусалима вовсе смолкли. Обстановка, сложившаяся на Латинском 
Востоке после перехода Иерусалима к мусульманам, заставляла баронов и князей, 
еще сохранявших свои владения в Сирии и Палестине, воздерживаться от дальнейших 
попыток искать помощи на Западе. В августе - сентябре 1197 г., через четыре 
года после смерти Салах ад-Дина, фактический правитель Иерусалимского 
королевства граф Анри I Шампанский пролонгировал мир с преемником и сыном 
победителя при Хаттине - египетским султаном аль-Азизом (1193-1198). Положение 
вновь обострилось в связи с прибытием в Палестину первых отрядов немецких 
крестоносцев императора Генриха VI. Они уже собрались было атаковать Джабалу и 
Лаодикею, но эмир Халеба аль-Захир (сын Салах ад-Дина) предупредил их 
намерения: как сообщает арабский историк Кемаль ад-Дин, он отправил в эти 
города два подразделения (говоря современным языком, саперов и взрывников), 
которые эвакуировали, а затем разрушили и Джабалу и Лаодикею. В то же время 
эмир Дамаска, брат Салах ад-Дина - аль-Адиль Абу Бакр, впоследствии ставший 
египетским султаном (1200-1218), бросил войска на Яффу и принудил немецких 
крестоносцев отойти от Акры. Менее чем через месяц после внезапной смерти Анри 
I Шампанского (10 сентября 1197 г.) Яффа пала. Со своей стороны, франки сумели 
в 1198 г. запять Бейрут. Они осадили Торон, но прибытие подкреплений из Египта, 
присланных султаном аль-Азизом по просьбе дяди, положило конец этой осаде, тем 
более что немцев обескуражила весть о смерти Генриха VI, и весной 1198 г. они 
отбыли восвояси. 
      На Латинском Востоке воцарилась атмосфера неустойчивого замирения. Каждая 
из враждовавших сторон оказалась целиком поглощенной собственными политическими 
неурядицами, и это вынудило и мусульман и крестоносцев 1 июля 1198 г. подписать 
договор о мире сроком на пять лет и восемь месяцев, признававший статус-кво, 
который установился с отъездом немецких отрядов. Аль-Адиль Дамасский закрепил 
за собой Яффу, а к Иерусалимскому королевству отошел Бейрут. Время от времени 
военные действия возобновлялись. В 1204 г., когда Египет вследствие засухи 
поразил голод, король Иерусалимский Амори Лузиньян (1198-1205) даже предпринял 
попытку овладеть страной: в мае 1204 г. в Дамиетту двинулся флот из 20 судов, 
однако и египтяне и крестоносцы проявили одинаковое бессилие и предпочли впредь 
строить свои отношения на основе взаимных уступок и полюбовного соглашения. По 
новому договору, подписанному аль-Адилем в сентябре 1204 г., султан уступил 
крестоносцам Яффу, Рамлу, Лидду и половину Сайды. Обстановкой замирения 
воспользовались итальянские купеческие республики, в первую очередь Венеция, 
расширившие свои привилегии и в Иерусалимском королевстве и в Египте. Они 
снабжали христиан и сарацин лесом, железом и другими материалами: религиозные 
соображения для венецианских, пизанских и прочих дельцов не имели значения. 
      В ближайшие годы после упомянутых событий Иерусалимское королевство и 
Египет избегали военных конфликтов. 
      Иннокентию III, убежденному в том, что дело Креста может восторжествовать 
только посредством применения силы, в течение нескольких лет тоже было не до 
Иерусалима. Он целиком погрузился в запутанные европейские дела. Его внимание 
приковали и затянувшийся англо-французский конфликт, и борьба феодальных партий 
в Германии, и организация немецко-рыцарской агрессии против прибалтийских 
народов, и в особенности удушение альбигойской ереси в Южной Франции 
(1209-1212). Свои крестоносные призывы папа возобновил только в 1213 г., уже 
покончив с альбигойцами. 
      6.2. Новые выступления низов - детские Крестовые походы 
      Между тем идея священной войны во имя освобождения Иерусалима от рук 
"неверных", носившаяся в воздухе западноевропейских стран со времени провала 
Третьего Крестового похода, после захвата рыцарями Константинополя получила 
новый импульс, но совсем в иной социальной среде - в крестьянских низах. 
Завоевание Византии рыцарями служило в глазах деревенской бедноты, до которой 
дошли вести об этом событии, хотя и с запозданием, лишним подтверждением 
неудачи Крестовых походов против мусульман, поскольку эти походы направлялись 
сильными мира сего. Конечно, освободительные чаяния крепостного люда, некогда 
выливавшиеся преимущественно в жажду религиозно-искупительного подвига, на 
протяжении XII в. в значительной мере поугасли: ни во Втором, ни в Третьем 
Крестовых походах народные массы почти не участвовали. Тем не менее почва для 
спорадического возрождения таких настроений продолжала сохраняться. В годы, 
когда бедствия, которые несли массам сеньориальный гнет, неурожаи и голодовки 
(сведениями о них наполнены хроники начала XIII в.), становились особенно 
нестерпимыми, религиозные чувства в народе обострялись до крайности, и тогда 
массы делались чрезвычайно восприимчивыми к идеям Крестового похода, 
по-прежнему истолковывая их по-своему. 
      Именно такая ситуация сложилась накануне возобновления папством его 
крестоносной проповеди - в 1212 г., когда развернулись так называемые детские 
Крестовые походы. Они были запоздалым отголоском тех же 
искупительно-освободительных устремлений, которые за сто с лишним лет до этого 
породили Кре