ываются идеограммами. Идеограммы бывают и более сложные, основанные на 
ассоциациях идей. Так, иероглиф, изображающий пару ног, выражает идею хождения, 
а изображение посоха служит символом власти.
      Но наряду с идеограммами в иероглифике появляются такие знаки, которые 
следует не «понимать по смыслу», а читать чисто фонетически. Образуются они из 
тех же рисунков. Например, иероглиф «хлеб» читался как «т», потому что в 
египетском языке слово «хлеб» включало один этот согласный звук (и какие-то 
гласные звуки, но гласных древнеегипетского языка мы практически не знаем, и 
огласовка слов, в том числе имен собственных, в египтологических трудах 
довольно условна). По той же причине иероглиф «рот» использовался как буква «р» 
в любом слове, в котором этот звук встречался. По-египетски слово, означавшее 
«рот», состояло из одной согласной «р» и неизвестных нам гласных. Знак «дом» 
(на изображении вид сверху: схема простейшего жилища со стенами и единственным 
входом) мог применяться при написании любого слова, в состав которого входило 
сочетание согласных «п» и «р», поскольку по-египетски слово «дом» звучало 
примерно как «пер».
      Это значит, что письменный знак теряет связь с самим изображаемым 
предметом и ассоциируется лишь с теми сочетаниями звуков, из которых состоит 
слово, служащее его наименованием. Таким образом, письмо получает возможность 
передавать звуки и слова языка. Если мы вдумаемся в механизм перехода от 
изобразительного и понятийного знака (пиктограмма, идеограмма) к фонетическому, 
то поймем, что принцип его действия нам давно знаком: он используется в наших 
ребусах. Оказывается, ребус – не просто детское развлечение, а тот инструмент, 
с помощью которого сделано величайшее изобретение в истории человечества.
      В самых первых системах письма – а к ним принадлежит и египетская 
иероглифика – знаки могут использоваться в нескольких функциях. Во-первых, 
сохраняются многочисленные понятийные знаки – идеограммы, во-вторых, 
употребляются фонетические знаки (в Египте – для выражения согласных и их 
сочетаний). Наконец, есть еще особые значки, так называемые детерминативы 
(определители), которые призваны разъяснить читателю, к какому классу предметов,
 лиц или явлений принадлежит стоящее рядом слово. Как и любое другое 
словесно-слоговое письмо, египетскую иероглифику нельзя просто читать. Текст 
необходимо анализировать, определяя функцию каждого иероглифа: идеограмма ли 
это, детерминатив или фонетический знак. Лишь последний читается более или 
менее однозначно, прочтение же идеограммы зависит от этого «фонетического 
дополнения».
      Мы тоже иногда пользуемся сходными методами, прибегая к сокращениям на 
письме. Например, сочетание «1-й» наверняка будет прочитано как «первый», где 
цифра играет роль понятийного знака, за которым следует «фонетическое 
дополнение». Если заменить одно «дополнение» на другое, скажем, «-й» на «-ный», 
то с той же «идеограммой» единицы кто-то, возможно, прочитает его как 
«единственный». Но то, что в алфавитном письме выглядит исключением, в 
словесно-слоговом является нормой.
      Изобретение письма оказывает самое существенное воздействие на развитие 
культуры. Письмо не только помогает передаче и сохранению информации, но и 
радикально меняет сам характер последней. Письменность способствует 
формированию абстрактного понятийного мышления. Выделяется и особая социальная 
категория писцов – знатоков письменной традиции, хранителей духовной культуры 
данной цивилизации.
      Иероглифика не была единственной формой египетской письменности. На ее 
основе появились иератика («священное письмо», как называли его древние греки), 
в знаках которой уже трудно угадать первоначальную форму рисунков, и так 
называемое народное письмо (демотика), похожее на нашу стенографию. Начертания 
могут меняться до неузнаваемости, другим становится соотношение понятийных и 
фонетических знаков, но базовые принципы письма сохраняются до самого конца 
древнеегипетской цивилизации. В Позднем Египте все три системы сосуществовали: 
в быту пользовались демотикой, старинную классическую литературу переписывали 
на свитках папируса иератикой, а чеканные иероглифические надписи высекали на 
священных сооружениях и статуях.
      Египет отличается стойкой традиционностью, постоянным обращением к 
прошлому. Самые ранние египетские анналы (ежегодные записи) почти не уступают 
по древности великим пирамидам. Это знаменитый Палермский камень (названный так 
по месту хранения в музее итальянского города Палермо). Любопытно, что на 
Палермском камне (плита размером 43 х 25 см) делались записи не только о 
политических событиях, но и о природных явлениях – прежде всего о высоте 
подъема воды в Половодье. Жизнь обитателей долины Нила зависела от разливов 
реки, и египетские жрецы веками и тысячелетиями вели соответствующие наблюдения.

      В конце IV в. до н. э., когда после смерти Александра Македонского на 
египетский трон вступила греческая династия Птолемеев, новые хозяева 
заинтересовались историческим прошлым страны, в которой им отныне суждено было 
править. По поручению одного из Птолемеев египетский жрец Манефон, собрав 
древние предания и документы, составил общую историю Египта начиная с 
незапамятных, мифических времен. Он разделил ее на три больших периода – 
Древнее царство, Среднее царство и Новое царство, а всех правителей Египта 
объединил в 30 династий. Труд Манефона, написанный по-гречески, сохранился в 
пересказах позднейших античных писателей. Современная наука в основном 
сохраняет традиционную периодизацию, донесенную до нас египетским жрецом, 
жившим более 2 тысяч лет назад.
      Для определения хронологии столь отдаленных эпох, как древняя история 
Египта, используются самые разные методы. По упоминаниям родствен