ри города – Неса,
 Куссар и Хаттуса. Правитель Куссара по имени Анитта сообщает, что он победил 
царя Несы (недавно доказано, что это хеттское название упомянутого выше Каниша).
 Возможно, в результате этой войны и перестала существовать торговая колония в 
Канише. Имя Несы осталось в названии неситского языка: именно здесь, очевидно, 
находился первоначальный центр формирующегося хеттского этноса.
      Кроме того, в указанной надписи говорится, что Хаттусу (совр. турецкое 
местечко Богазкёй) царь не просто разорил, но, сровняв с землей, само место 
засеял сорной травой. Анитта проклял всякого, кто вновь застроит Хаттусу. По 
иронии судьбы, уже вскоре после Анитты Хаттуса не только поднялась из руин, но 
и стала столицей Д р е в н е х е т т с к о г о ц а р с т в а, существовавшего в 
XVII–XVI вв. до н. э.
      Царь, с именем которого связано возвышение города и объединенного вокруг 
него государства, известен как Хаттусили Древний («царь Хаттусский»). От 
времени его правления и вообще от Древнехеттского периода в огромном 
Богазкёйском царском архиве сохранился ряд важных документов (правда, многие 
лишь в копиях позднейшего времени).
      Стоит отметить особенности политического строя и обычаев хеттов, которые 
резко отличают это государство от тех, о которых шла речь до сих пор. Главная 
из них заключается в том, что хеттский царь вовсе не был деспотом, а скорее 
играл роль «первого среди равных» в кругу своих родичей и других знатных хеттов.
 Никого из них он не мог наказать без согласия собрания знати (так называемого 
панкуса), и все важнейшие государственные вопросы решались только с одобрения 
панкуса. Таким образом, хеттская знать была весьма влиятельной, а центральная 
власть – слабой, что грозило внутренними смутами.
      Четкого и устойчивого порядка наследования хеттского престола не было. На 
трон претендовали не только сыновья царя, но и мужья дочерей, а также сыновья 
сестер. Царская власть считалась принадлежащей всей обширной царской фамилии, а 
не лично правящему монарху и его прямым наследникам по мужской линии. В борьбу 
за престол на стороне того или иного претендента включалась высшая знать – все 
те, кто был связан с царствующим кланом. Это заканчивалось многолетними 
усобицами и еще большим ослаблением центра.
      По примеру месопотамских государств в Древнехеттском царстве были 
составлены писаные законы, но они заметно уступали более ранним Законам 
Хаммурапи и по систематичности изложения материала, и по глубине юридической 
мысли. Да и само общество, отраженное в них, представляется более архаичным. 
Хеттский судебник местами производит впечатление записи отдельных прецедентов 
(«если некто возьмет чужого быка за хвост и переведет его через реку, решение 
такое-то»). Тем не менее некоторые принципы, лежащие в основе этих законов, 
заслуживают внимания. Хетты, например, отчетливо различали проступки 
неумышленные («лишь рука его совершила зло») и преступления, на которые человек 
шел сознательно. Во втором случае наказание было значительно более тяжкое.
      Богазкёйский царский архив клинописных документов содержит 
государственные договоры и анналы, фрагменты мифов и огромное число ритуальных 
текстов. В отличие от народов Месопотамии хетты почти не оставили хозяйственных 
документов. Причина заключается в том, что эти документы не предназначались для 
вечного хранения, а потому и не попадали в архив. И записывали их не на 
глиняных табличках, а на деревянных дощечках; при этом использовалась не 
клинопись, а другая система письма – местная иероглифика. Иероглифических 
документов (из-за недолговечности материала) сохранилось очень мало, и сам язык 
их поэтому известен значительно хуже, чем «клинописный хеттский». Суждение о 
хеттском обществе приходится составлять на основе анализа упомянутого выше 
судебника да нескольких случайно сохранившихся дарственных грамот.
      Наиболее яркой чертой, бросающейся в глаза при первом же чтении хеттского 
судебника, является противопоставление «людей» («мужчина», «женщина») тем лицам,
 которые обозначаются идеограммой, в Шумере использовавшейся для рабов. За 
любое уголовное преступление по отношению к «свободному мужу» предусматривается 
наказание, вдвое тяжелее, чем за «холопа». За свое собственное преступление 
«холоп», как правило, отвечает сам. Но за него может заплатить штраф и его 
хозяин. Если же последний отказывается платить, то лишается своего «холопа», и 
тот, очевидно, поступает в собственность пострадавшего. Из судебника видно, что 
«холоп» может жениться (в том числе на свободных женщинах), обзаводиться детьми 
и передавать им наследство, но все это не освобождает его от личных и 
имущественных обязанностей перед хозяином.
      В анналах хеттских царей неоднократно упоминается о депортации населения 
из побежденных стран. Мужчин, женщин, детей гнали в страну хеттов точно так же, 
как крупный и мелкий рогатый скот. Добычу затем распределяли, переселенным 
семьям выделяли земельные участки для обработки, предоставляли хозяйственные 
постройки, давали скот и орудия труда, с тем чтобы они трудились на храм, 
дворец или частное лицо. Иногда из пленных и перемещенных лиц искусственно 
создавали семьи. Разумеется, хеттов совершенно не занимал вопрос о чувствах 
этих людей: важно было создать некий дом, т. е. полноценное хозяйство, с 
которого можно взимать подати.
      Как свидетельствуют дарственные грамоты, поля, сады и виноградники вместе 
с рабочим скотом, инвентарем и самими семьями работников по распоряжению 
властей могли быть отняты у одного вельможи и переданы другому. Рабочий люд был 
не свободный, а зависимый, и смена хозяина означала для него главным образом то,
 что теперь надо было выполнять повинности для другого лица.
      XV век до н. э. иногда в научной литературе именуют периодом 
Среднехеттского царства. О нем