ние крестьян, оно посте-
пенно ухудшалось. Так, при шахе Хусейне их обложение было увеличено 
вдвое. Двойственное положение кочевников в составе государства стало 
слабеть. Большинство их превращалось в один из зависимых податных 
классов. В конце XVI в. кочевая знать находилась в оппозиции к Сефе-
видам. 

Хотя подобная тенденция существовала и в последующее время, она 
не всегда проводилась последовательно. В отдельные периоды происхо-
дило движение вспять. Социальное положение илятов (т. е. рядовых ко-
чевников) было по-прежнему выше, чем райатов. 

Надир-шах, как прежние властители Ирана, применял по отношению 
к кочевникам практику косвенного управления. Тем не менее, несмотря 
на свое кызылбашское происхождение, он стремился ослабить их ари-
стократию, в большем размере, чем его предшественники, разделяя и 
разбрасывая враждебные ему племена (Lambton, 1953: 131). В то же вре-
мя отдельные хорасанские племена, прежде всего афшары, составляли его 
главную опору (Ару-нова и Ашрафян, 1958: 111—112). 

Фатх Али-шах — основатель каджарской династии, рассматривал 
свое собственное племя как опору династии, а Иран — как завоеванную 
страну. При первых Каджарах положение ко- 



418 Глава V. Номады и государственность 

 

чевников в государстве во многом походило на положение в предшест-
вующий Сефевидам период (Lambton, 1953, 135—162) Господствующий 
в стране класс землевладельцев включал племенных вождей кочевников, 
которые распределяли среди своих соплеменников специально выде-
ляемые для них земли и отвечали за сбор налогов. Как и при предшест-
вовавших династиях, одни кочевые племена ослаблялись, зато другие 
усиливались, а привилегированные племена вообще не платили налогов 
Когда кочевники в составе войска двигались по стране, они разоряли по 
дороге земледельцев, а правительство не принимало эффективных мер, 
чтобы воспрепятствовать этому. 

Даже во второй половине XIX в., когда политика Каджаров по от-
ношению к кочевникам изменилась, контроль за племенами и сбор на-
логов с них оставались серьезной проблемой. 

Только Пехлеви уже в нашем столетии с помощью крутых и жесто-
ких мер в большей мере смогли покончить с особым социальным поло-
жением кочевников и низвести их основную массу на положение не-
привилегированного класса, размываемого и в социальном, и в эконо-
мическом (в связи с переходом части кочевников к земледелию и другим 
занятиям) отношениях. Можно ли считать, что в политическом отноше-
нии с проблемой кочевников в Иране покончено навсегда, покажет не-
далекое будущее. 

Иной характер приняла проблема «кочевники и государство» в со-
седнем с Ираном Афганистане (см. Рейснер, 1954; Массой, Ромодин, 
1965; Ганковский, 1958; Ганковский, 1958а; Lockhart, 1958; Губар, 
1959). Среди различных типов кочевой государственности на Среднем 
Востоке «афганская модель» вообще не является достаточно чистой. 

Главное различие заключается в том, что в ходе переселений аф-
ганских племен в XIV —XVIII вв. часть их завоевала земледельческие 
территории вместе с их населением и стала землевладельцами еще до 
создания собственного государства и без такого государства. Миграции 
и захваты облегчались тем, что земледельческое ирано-таджикское и 
индо-арийское население на обширной территории между Индом и 
Гиндукушем было частично 



Средний Восток 419 

истреблено в период монгольского нашествия и походов Тимура, а час-
тично укрылось в менее опасных местах. 

Таким образом, мы еще раз убеждаемся в том, что не всякое завое-
вание кочевниками земледельцев автоматически приводит к возникно-
вению государства. Там, где земледельческое население сравнительно 
немногочисленно и раздроблено, где оно не обладает сильной политиче-
ской организацией, где подчинение и эксплуатация его не требуют от 
кочевников принципиально новых форм организации и управления, там 
государство может и не возникнуть, и во всяком случае — не сразу. Аф-
ганские племенные объединения являлись не более чем вождествами. 

Подчинение земледельческого населения было лишь одним из фак-
торов, которые в долговременной перспективе привели к усилению со-
циальной дифференциации и возникновению государства у афганцев. 
Другим — была их собственная постепенная седентаризация с анало-
гичными последствиями. Третьим — их