касается Гиппона, то надо 
сразу отметить, что в древно<; ти на сравнительно небольшом расстоянии друг от 
друга находили^, д Ва города с этим названием — Гип-пон Акра и I ипно^ Царский, 
и невозможно сказать, о каком Гинионс говорит Саллюстий ( lug . I , 19). 
Систематических раскопок, впрочем, не производилось ни в том, ни в другом, так 
что датировать сообщение Саллшстия археология не помогает. Можно только 
высказать косвенное соображение: судя но словам римского автора, население 
названных городов увеличилось через короткое время после их основания, а 
урбанистический взрыв, Доказанный раскопками, относится, видимо, ко второй 
половине VII в. до н. д. {ранние финикийские стены Лентиса) или даже к началу 
VI в. до н. э. (нижние слои хадру-метеного святилищу т е . тофета); ноэтому и 
основание городов надо отнести ко аремени, предшествующему этому взрыву.
Сообщением Са^ ЛЮС тия традиция об основании трех финикийских городов в Африке 
не исчерпывается. Так, о Леитисе Плиний ( V , 7В) гов 0 рит, что этот город, 
как и Утика, Карфаген и Гадес, был основан тирийцами. Тирийцам приписывает 
осно-вание Лентиса и С^ ли й Италик ( III , 256). Страбон ( XV 11, 3, 18) 
упоминает Неаполь, называемый Лептисом. Естественно, возникает предположение, 
что кроме названия Лептис город носил еще наименование, воспринятое греками как 
Неаполь (Новый город), что может быть точным переводом финикийского названия 
Кар тхадашт . Однако Плиний ( V , 76), перечисляя города североафриканского 
побережья в том же районе Большого Сирта, Отличает Неаполь от Лептиса, 
располагая между ними города Трафру и Абротон. Поэтому возможно, что географ 
или ev 0 источник ошибся, соединив вместе два города. 
Солий (ХХ\ U , Щ упоминает Хадрумет, называя его колонией Тира. Тот же Солин ( 
XXVII , 5) упоминает оба Гиппона. Один из них, Гиппог| Дкра (называемый позже 
также Гиппоном Диарритом), назыв^ ют и другие авторы, в том числе Псевдо-Скилак 
(111), писаг ель iv в. до н. э. Першит Псевдо-Скилака сравнительно подро^^ но в 
пем отсутствует всякое упоми-22 напие Гиппона Царс К ого. Поэтому можно 
присоединиться к со- 

мнениям И. Ш. Шифмана [106, с. 37 J относительно существования этого Гиппона в 
IV в. до н. э. 
Саллюстий { lug . I , 19), говоря о трех названных им финикийских городах, 
отмечает существование и других финикийских городов, не называя их. Одним могла 
быть А уза, основанная, как уже отмечалось, тирским царем Итобаалом, другим 
городом была Сабрата, основание которой Силий Италик ( III , 256) приписывает 
также тирийцам. Вообще на средиземноморском побережье Африки, на территории 
современных Ливии, Туниса и Алжира, найдено археологами или упоминается в 
источниках довольно много финикийских городов, но в больг шинстве случаев 
нельзя установить, был ли этот город основан финикийцами, прибывшими из 
метрополии, или уже карфагенянами [434, с. 151 —153]. О карфагенских колониях 
мы пока говорить не будем. Надо, однако, отметить, что в Африке создавали свои 
города и финикийцы из ранее основанных колоний. Так, по Стефану Византийскому ( 
v . "АхоААа), Мелита вывела колонию в Ахоллу, а, по Силию Италику ( III , 257), 
финикийцы, живущие в Африке и Сицилии (неизвестно какие), основали Эю [238, с. 
78]. 
Важнейшей финикийской колонией в Африке, а затем' и центром всего 
западнофиникийского (пунического) мира явился Карфаген. 
Об основании Карфагена говорят многие древние авторы. Эта представленная 
многими, хотя и фрагментарными сведениями, традиция была уже неоднократно 
внимательно проанализирована в науке (нанример, 106, с. 37—44; 215, с. 100—242; 
313, т. I , с. 374-401; 398, т. I , с. 105-141; 509, с. 139-235; 520, с. 20—33].
 Поэтому нет смысла снова останавливаться на этом вопросе. Мы ограничимся 
только некоторыми аспектами истории основания Карфагена. 
В нервую очередь надо остановиться на обстановке в Африке во время основания 
Карфагена, т. е. в конце IX в. до н. э. Здесь уже существовали тирская Утика и, 
может быть, фактория Бирса. За пределами их стен жили западноливийские племена, 
которых Геродот ( IV , 191) называет максиями, а Юстин ( XV 111, 6, 1) — 
макситанами. Геродот отмечает, что максии были хлебопашцами в отличие от 
восточных ливийцев — скотоводов и кочевников. Впрочем, кроме хлебонашества они 
занимались также разведением коз и овец [69, с. 106]. Уровень социального 
развития западных ливийцев установить трудно. 
Наука располагает некоторыми данными о находившихся в постоянных контактах с 
Египтом восточных ливийцах, о которых сообщают также и греческие авторы, но не 
имеет пока сведений о западных. Из рассказа Юстина об основании Карфагена 23 

( XVtII , 5, 8—17) можно видеть только, что африканцы дружелюбно приняли 
восточных пришельцев и продали им место для основания города. Карфагеняне 
долгое время ежегодно нлатили местным жителям аа занятую ими землю. Последнее 
обстоятельство свидетельствует о нраве собственности местного населения на 
землю, занятую карфагенянами. Юстин { XVIII , 6, 1) называет имя макситаиского 
царя Гиарба. Видимо, в это время у ливийцев уже выделяется родовая знать и 
появляются «цари», бывшие в нервую очередь военными предводителями, нод властью 
которых могли даже на какое-то время объединяться федерации племен [32, с. 83 — 
84; 106, с. 33]. Такой федерацией и был, по-видимому, этнос максиев-макситанов. 

Второй аспект, привлекающий внимание, — обстановка в Тире. Все существующие 
источники единогласно принисывают основание Карфагена сестре тирского царя 
Пигмалиона, которую называют Дидоной или Элиссой. Последнее имя часто 
встречается в карфагенских надписях, что и заставляет именно его считать 
подлинным. В Тире пос