но натянутыми: в VI в. до н. э. между ними происходила долгая нкйна, а в 
конце IV в. до н. э. киренский правитель поспешил прийти на помощь Агафоклу. 
Это, разумеется, не отрицает возможности торговых сношений. Об официальной 
тортовле нет никаких сведений. Неофициальная же, тайная, процветала. Гак, 
Страбон ( XVII , 3, 20) упоминает порт Харакс, где карфаге-ннне тайком 
обменивали свое вино на киренский сильфий и его сок. Говорит ли тайная торговля 
о запрещении торговать с враждебной Киреной или, наоборот, о стремлении 
киренских властей ие допустить торговлю, нарушающую их монополию? На этот 
нппрос мы ответить не можем. 
Еще большее значение, по крайней мере до I Пунической нойны, имела для 
Карфагена торговля с сицилийскими греками, с которыми они находились в 
постоянных сношениях, то военных, то мирных. Возможно, что значительная часть 
коринфской керамики приходила в Карфаген через Сиракузы |313, т. IV , с. 151, 
прим. 6]. В этом городе жило довольно значительное число состоятельных 
карфагенян. Среди них были и купцы, владеющие кораблями, стоящими в сиракузской 
пишни. Жили карфагеняне или но крайней мере жители финикийских городов, 
входящих в состав Карфагенской державы, и и других греческих городах Сицилии ( 
Diod . XIV , 46, 1). Среди этих городов надо отметить Акрагант, который в V в. 
до н. э. экспортировал ви«о и особенно оливковое масло в Карфаген ( Diod . XIII 
, 81). Это было важнейшим источником доходов Акраганта [316, с. 164]. В V в. до 
н. э. немалую роль в карфагенской торговле играли те же Сиракузы, как это 
ноказывает клад монет, в основном сиракузских, найденный в современной Пи.черте,
[313, т. IV , с. 151]. 
С IV в. до н. э. значительную роль среди торговых контрагентов Карфагена стали 
играть города Южной Италии, как греческие, так и позже италийские. Значительную 
часть греческой или грецизированной керамики, найденной в карфагенских 
пекронолях и домах IV — II вв. до н. э., составляют южноиталийские, аиулииские 
и особенно камнанские краснофигурные и чернолаковые сосуды [211, с. 459; 313, т.
 IV , с. 159, 161; 75 

366, с. 64 — 65, 68 — 69; 367, с. 27]. Связи пунийцев с Италией существовали и 
раньше, но до IV в. до н. э. они, вероятно, осуществлялись через сицилийских 
греков и этрусков. 
Этрусско-карфагенские контакты возникли довольно рано,\ не позднее первой 
четверти VII в. до н. э. (см. выше, гл. II ), и в дальнейшем продолжались 
весьма интенсивно. В Карфагене и ряде других занаднофиникийских городов найдено 
много этрусских изделий, прежде всего керамики, особенно VII — VI вв. до н. э. 
Пунические изделия, хотя и в меньшем количестве (что естественно, учитывая 
характер карфагенского экспорта), обнаружены в Этрурии, причем только в районе 
побережья и главным образом его южной части [386, с. 369 — 373; 455, с. 
179—181]. Отсюда вытекает обоснованный вывод, что контрагентами пунических 
купцов были приморские города Южной Этрурии [386, с. 373]. В связи с этим надо 
всномнить, что именно южпоэтрусский приморский Цере оказался главным, если не 
единственным, союзником Карфагена в борьбе с фокейцами. Торговлю с нунийцами 
вели и этрусские города Кампании [35, с. 99]. 
Торговые отношения карфагенян с этрусками регулировались специальными 
дипломатическими актами, о которых сообщает Аристотель ( Pol . Ш,5, 10 — 11, 
1280а): 1) договоры о ввозе и вывозе; 2) соглашения о предотвращении 
несправедливостей; 3) письменные соглашения о военном союзе. Первые два вида 
договоров имеют непосредственное отношение к торговле. Вариантом второго тина 
соглашений были ранние договоры Карфагена с Римом [34, с. 524]. Из текста этих 
договоров мы видим, что речь шла об установлении зон «свободной торговли», об 
ограничении или даже нолном занрещепии торговли в других районах, об 
урегулировании взаимных нретензий. 
Наивысшего расцвета карфагено-этрусская торговля достигает в VII — VI вв. до и. 
э. В начале V в. до п. э. нроисходят важные изменения в этрусских городах: 
после поражения при Киме в 474 г . до н. э. приходит конец этрусской 
талассократии, торговые интересы этрусков перемещаются, так что наибольшее 
значение для них нриобретает северная торговля через Альпы (ср. [33, с. 73—74; 
217, с. 31]). Это ни в коем случае не означает нрекращения карфагено-этрусских 
контактов. Этрусский им-норт по-прежнему засвидетельствован в нунической 
столице [386, с. 369 — 371] 4 . Там даже нродолжают жить некоторые 
4 То, что этрусский импорт V — III вв. до н.э. отмечен только в самом 
Карфагене и близкой к нему Мелите [386, с. 373], еще раз доказывает, что 
редкость привозимых изделий вообще и греческих в частности в Утике и других 
занаднофиникийских городах (кроме Сицилии) объясняется монополистиче- 
76 ской политикой Карфагена, а не прекращением торговых связей в V в. до н. з.
;>труски, как это было и в VI в. до н. э. [189, с. 1237; 327; с. 30]. В IV в. 
до н. э. карфагенские контакты с Этрурией вновь оживляются [ 35, с. 111], но к 
этому времени Этрурия уже переживает последний период своей самостоятельной 
истории. Через некоторое время она была поглощена Римом. 
Торговые отношения Карфагена с Римом засвидетельство-наны I римско-карфагенским 
договором, относящимся к концу VI в. до н. э. (РоГуЬ. III , 22, 4—13). Пунийцы 
носнешили наладить систематические торговые контакты с только что родившейся 
Римской республикой, хотя по тексту договора мы не можем сказать, торговали ли 
карфагенские кунцы непосредственно в Риме. Во втором же договоре ( Polyb . Ill ,
 24, 3 — 13), относящемся к середипе IV в. до п. э., прямо говорится, что 
карфагеняне имеют в Риме те же нрава свободной торговли, что и римляне в 
Карфагене и карфагенской Сицилии. О том, что римляне хороню знали карфагенских 
купцов, свидетельствует комедия Плавта «Пуниец», поставленная вскоре после 11 
Пунической