лению, об этом мы знаем мало. И все же некоторые, довольно скудные 
упоминания древних авторов позволяют говорить о росте значения народа. Народное 
собрание существовало в Карфагене всегда, но в обычное время его полномочия 
были, как кажется, в большой степени формальны, и вся власть сосредоточивалась 
в руках правящей олигархии (см. ниже). Но теперь роль народа значительно 
возрастает. Если в конце IV в. до н. э. полководцев назначал сенат ( Diod . XX ,
 10), то Гамилькара во глане армии поставил парод ( Diod . XXV , 8). Когда 
враги попытались при-нлечь Гамилькара к суду как виновника бедствий родины, 
поддержка народного лидера Гасдрубала, за которого полководец выдал замуж свою 
дочь, позволила ему избежать суда 1 (Лрр. Hisp . 4). Самого Гасдрубала Аппиан 
(там же) называет «и высшей степени заискивающим перед народом», что уже само 
по себе показывает, сколь велика была роль последнего. Полибий ( VI , 51, 6) 
отмечает, что между двумя Пуническими ной нами власть все больше переходила к 
народу. Недаром именно Гасдрубал сыграл значительную роль в самой подготовке 
похода Гамилькара в Испанию ( App . Hisp . 5). 
Раскол произошел и среди олигархии. Выделяются две краждующие группировки, одну 
из которых возглавлял Га-милькар, а другую — его непримиримый противник Ганнон. 
11оследний имел прозвище «Великий» ( App . Hisp . 4). Нам 
|ё См. подробнее о ходе Ливийской воины [50, с. 41—49]; о ее социальном «¦ммело 
[31, с. 211-227; 62, с. \2—Щ\ о событиях в Испании [99, с. 38]. 65 
Г | Линии 1 ОД . Ч 

неизвестны его деяния, давшие основания для такого прозвища. Может быть, это — 
фамильное прозвание, идущее от Fan нона Великого, деятельность которого 
приходится на IV в. до н. э., подобно тому как позже в Риме аналогичное 
прозвище Помпея перешло по наследству его детям. Тогда в Ганноне, противнике 
Гамилькара и его преемников, надо видеть представителя знатной фамилии 
Ганнонидов (ср. [498, с. 552]). Все, что мы знаем о Ганноне, показывает, что он 
нсегда был соперником Гамилькара и при том каждый раз это соперничество 
кончалось для него неудачей. Достаточно привести один пример: когда во время 
Ливийской войны армии был предоставлен выбор между Ганноном и Гамилькаром, она 
предпочла последнего ( Polyb . I , 82, 12). Различными были внешнеполитические 
установки двух «партий»: партия Ганнона стояла за осторожную и мирную политику, 
исключавшую всякий возможный конфликт с Римом, баркидская — за активную, целью 
которой было взять после соответствующей подготовки реванш у римлян. Так как те 
же цели преследовали и широкие круги карфагенского гражданства, 
заинтересованные в притоке богатств из подчиненных земель и в монополии морской 
торговли, то естост-. вен союз между Варкидами и карфагенской демократией. 
Как уже отмечалось, опираясь на ноеледяюю, Гамилькар предпринял попытку 
отвоевать Испанию. Он не только преуспел в этом, но и сумел расширить сферу 
карфагенского господства на Пиренейском полуострове. После его гибели во главе 
армии, опять же по воле народа ( Diod . XXV , 12), встал Гасдрубал, который 
расширил завоеванную территорию и за крепил ее договором с Римом. При 
заключении этого договора Гасдрубал пошел на важную уступку, согласившись не 
переходить с армией реку Ибер. По-видимому, ему в этот момент было важно 
обеспечить свой испанский тыл перед лицом внутренних событий в Карфагене. 
Фабий Пиктор, на которого ссылается Полибнй (Ш, 8, 2), приписывает Гасдрубалу 
стремление после успехов в Испании по прибытии в Африку совершить 
государственный переворот и установить свою единоличную власть. Фабий был 
свидетелем описываемых событий [41, с. 120], и нет оснований сомневаться в его 
сообщении. Подтверждением такого замысла могут быть монеты, вынускаемые, 
по-видимому, Гасдрубалом, на которых изображен он сам, увенчанный диадемой [204,
 с. 211]. В Карфагене Гасдрубал пользовался активной поддержкой народа и даже 
части правительства, для чего он усиленно использовал прямой подкуп ( Polyb . 
LTI , 17, 10; Liv . XXI , 15, 2; Nop . Ham . 5, 1; App . Hisp . 5). И все-таки 
обстановка в Кар-6 fi фагене, видимо, сложилась не столь благоприятно, как это 

представлялось Гасдрубалу в Испании. Под давлением «первых мужей в управлении 
государством», как пишет Полибий (Ш, 8, 3), он вынужден был отказаться от своих 
замыслов и вернуться в Испанию. 
В 221 г. до н. э. Гасдрубал был убит, и испанское войско . провозгласило 
полководцем Ганнибала сына Гамилькара, а карфагенский народ единогласно 
утвердил выбор армии ( Liv . XXI , Л, 1; Лрр. Hisp . 8; Арр. Hannib . 3; Nep . 
Hannib . 1). Это еще раз свидетельствует о силе Баркидов в Карфагене. Даже в 
сенате, кроме Ганнопа, практически не осталось их противников ( Liv . \Х1, 11). 
Эта единодушная поддержка позволила Ганнибалу спровоцировать в подходящий 
момент новую пойну с Римом. 
II Пуническая война в отличие от первой развертывалась на нескольких фронтах: в 
Италии, в Испании и Сицилии. Одно время казалось, что против Рима удастся 
поднять и Македонию, но вступивший в союз с Ганнибалом македонский царь Филипп 
V усилиями римской дипломатии был втянут в войну мл Балканском полуострове. 
Карфагеняне одержали в этой войне ряд побед. Особенно блеснул полководческий 
гений Ганнибала, одного из крупнейших полководцев древности. Некоторые его 
битвы, особенно сражение при Каннах (216 г. до п. э.), до сих пор изучаются 
историей военного искусства как образец тактического окружения. Однако все эти 
победы оказались бесполезными [50, гл. IIIJ . В конце концов Ганнибал был 
«заперт» и Южной Италии и лишен оперативного простора. В Испании после долгих 
лет борьбы, шедшей с переменным успехом, римляне после прибытия Публия Корнелия 
Сципиона добились решающих успехов. В 206 г. до н. э. им сдался Гадес, и 
финикийцы, жившие в Испании, перешли иод власть Рима. В Сицилии, где