ого делалось подобное заключение, во всех чертах,
кроме носа, прослеживается сходство с Юаа. Внешность Юаа также выдает в нем 
сирийца. В
данной связи следует напомнить о том, что женитьба Аменхотепа и Тиу состоялась 
во время
регентства Мутемуа, которая сама, по всей вероятности, была уроженкой Северной 
Сирии.
Во всяком случае, два подростка правили Египтом, а Юаа и Туа всегда были рядом, 
чтобы
помочь им советом.
Туа теперь именовалась «царской служанкой» или «дамой для поручений»,
«возлюбленной Хат-хор», «возлюбленной царя» и «царственной матерью жены 
фараона»;
последний титул, возможно, указывает на то, что она была королевской крови. 
Среди
титулов Юаа можно упомянуть «конюший и колесничий фараона», «первый среди
возлюбленных», «уста и уши фараона» (проще говоря, доверенное лицо и советник 
царя).
Судя по лицу, Юаа отличался властностью и волевым характером. Мы легко можем
представить себе этого высокого человека с великолепной копной светлых волос, 
огромным
орлиным носом, похожим на сирийский, полными, упругими губами и выдающейся 
резко
очерченной челюстью. У него было лицо ветхозаветного пророка, и, вглядываясь в 
его
черты, трудно избавиться от мысли, что он вполне мог быть вдохновителем того 
великого
религиозного течения, во главе которого встали его дочь и внук.
Глава 6
АМЕНХОТЕПIIIИ ЕГО ДВОР
Кроме Туа, Юаа и вдовствующей царицы Мутемуа, значительное влияние на юного
фараона имел некий представитель знати по имени Аменхотеп, сын Хапу. Он 
оказался таким
добрым и умным человеком, что в позднейшие времена некоторые считали его богом 
и
передавали его речения из поколения в поколение.
Возможно, именно он вдохновил гелиопольских жрецов выступить против Амона. В
этой связи следует заметить, что в надписи, выгравированной под его статуей, он 
обращается
к фараону как к «наследнику Атума» и «первородному сыну Хорахти», то есть 
использует
имена гелиопольских богов.
Когда у Тиу родилась дочь, которую назвали Сетамон, этого философа назначили на
почетную должность «главного камергера» принцессы; одновременно он занимал пост
начальника общественных работ и несколько других придворных должностей. В тот 
период,
когда религиозные материи стали превращаться в любимую тему светских бесед, 
авторитет
«мудрого человека» такого плана, несомненно, был необычайно высоким. Если бы до 
нас
4 На это сходство указывает Петри. Возможно, однако, что на портрете, который 
послужил основанием для
его выводов, изображена не Тиу, а Эхнатон (см. его портрет в данной книге). Рот 
и подбородок очень похожи
на рот и подбородок Юаа, насколько можно судить по его мумии, но в то же время 
они сильно напоминают
черты Аменхотепа. Конечно, подобные свидетельства зыбки и на них не следует 
особенно полагаться.
дошли какие-нибудь из его речений, вероятно, мы нашли бы в них теоретическое 
оправдание
тех перемен, которые происходили в стране.
Согласно поздним источникам, Аменхотеп, сын Хапу, предупреждал фараона о том,
что, если он хочет увидеть истинного бога, он должен выдворить из своего 
царства всех
нечестивых. Некоторые считают, что эти слова относились к коррумпированным 
жрецам
Амона, поскольку смещение их с официальных постов становилось все более 
насущной
необходимостью.
Иосиф Флавий связывает эту легенду с исходом евреев из Египта. Возможно, 
раскопки
Египетского исследовательского общества, проводимые на месте города, 
построенного
когда-то Эхнатоном, могут пролить свет на эти события и подтвердить наше пока 
весьма
смутное ощущение, что события, описанные в «Исходе», имели некоторое отношение 
к
тому, о чем пойдет речь на следующих страницах нашей книги.
В то время, о котором мы пишем, Египет по-прежнему находился в зените своего
могущества, достигнутого в результате военных побед, одержанных Тутмосом III. 
Правители
Палестины и Сирии платили дань юному фараону, князьки прибрежных городов 
посылали в
Фивы