д. Если случалось 
несчастие и народ впадал в сильный страх или раздражение, всегда находились 
люди, которые извлекали выгоду из предрассудка; они обращали внимание народа на 
тех, кто учил о богах по-новому, и обвиняли кого-либо из философов в безбожии. 
Когда начались бедствия Пелопоннесской войны, из Афин изгнали Протагора; 
сочинения его были сожжены на площади.
   По окончании Пелопоннесской войны, когда Афины потеряли всю свою силу, а 
народ в отчаянии искал виновников беды, разразившейся над городом, привлекли на 
суд 70-летнего Сократа. Все помнили, что среди его учеников были Алкивиад и 
Критий, люди, которые принесли много вреда Афинам. Но на суде Сократа обвинили 
за его учение о божестве. Сократ был уверен, что человеку врожденно чувство 
правды; в глубине души каждого начертан "неписаный закон"; этот закон в нас 
вложила высшая Сила, и он указывает нам, что хорошо, что дурно, что нужно, что 
не нужно делать. Человек должен внимательно к нему прислушиваться. Точно божок 
какой-то сидит в нас, говорил Сократ; божок этот безошибочно наставляет, как 
нам поступать и жить. Вот эти речи Сократа о "божке" правды и поставили ему в 
вину: он вводит новых богов, говорили обвинители.
   Простые афинские граждане могли хорошо разбирать разные тяжбы; они привыкли 
также толково рассуждать о городских делах и о союзниках. Но им не под силу 
было судить о науке или о новой вере. Для них были страшны слова: "затронул 
старую веру", "пренебрегает богами, которых чтит весь город". Притом Сократ не 
старался оправдаться на суде. Он, по обыкновению, резко и упрямо выражал свое 
мнение, что его надо не судить, а выделить наградой среди граждан за то, что он 
многих людей сделал лучше. Раздраженные такой речью, судьи осудили Сократа 
большинством голосов на смерть. Сократ спокойно выпил назначенный ему ядовитый 
напиток (399 г.).
   
   VI. ГРЕКИ НА ВОСТОКЕ. 400 – 100 ГГ. ДО Р. X.
   Наемники. Вследствие постоянных войн между городами Греция разорилась. 
Многим сильным и здоровым людям было трудно найти дома заработок и они уезжали 
в промысел и на поселенье на востоке, в Египет, Сирию, к Евфрату. Покидавшие 
родину часто поступали на службу к персидским наместникам, к владетельным 
князьям Малой Азии и Египта и к самому великому царю. В Греции можно было 
теперь легко навербовать солдат, которые готовы были служить всякому, кто 
только хорошо заплатит: нанимались также офицеры и командиры. Были 
прославившиеся командиры, под начало которых особенно охотно собирались солдаты 
с разных концов Греции.
   Наемные вожди обратили военное дело в особое искусство. Они быстро двигались 
со своими отрядами и быстро перемещали их в битве; для этого введено было 
другое вооружение: с воинов сняли тяжелые латы и наножники и дали им в руки 
более длинные копья и мечи. Наемники устраивали засады, ставили войска клином, 
чтобы врезываться в середину врагов, придумали употреблять крупные метательные 
орудия, подводить к крепостям осадные башни и т. д.
   Десять тысяч греков на востоке около 400 г. Греческие наемники показали путь 
в глубину персидского государства. Вскоре после падения Афин персидский принц 
Кир, бывший наместником Малой Азии, задумал свергнуть своего старшего брата 
Артаксеркса. Он нанял отряд греков под начальством спартанских офицеров и повел 
его вместе со своими азиатскими силами. В решительной битве с царскими полками 
под Вавилоном Кир погиб, но нанятые им греки отбили все нападения 
многочисленного противника. Царские начальники пошли на переговоры с ними; 
главные командиры греков доверились персам и были изменнически захвачены. 
Греческие солдаты, однако, не потерялись; они сошлись все на собрание так же, 
как привыкли обсуждать дела на родине, выслушали разные мнения и выбрали себе 
новых начальников. Один из выбранных был афинян Ксенофонт, ученик Сократа; он и 
сохранил подробный рассказ о походе. Греки двинулись домой; они шли 8 месяцев 
на протяжении около 1200 верст, не имея карт страны, частью по пустынным 
местностям среди враждебного им населения, преследуемые персидскими войсками. С 
небольшими только потерями добрались они до Черного моря, где сели на корабли.
   Военная монархия в Сицилии. Там, где приходилось всю защиту доверять большим 
наемным отрядам, их начальник мог захватить верховную власть над целой страной. 
К концу Пелопоннесской войны карфагеняне завоевали большую часть острова 
Сицилии; они угрожали последнему оплоту греков, Сиракузам. Двадцатипятилетний 
командир Дионисий потребовал у сиракузского народного собрания передачи ему 
неограниченной власти для ведения войны. Он оттеснил карфагенян на западный 
угол острова, укрепил Сиракузы громадной несокрушимой стеной и сделал этот 
город столицей большой державы, захватившей кроме Сицилии южную Италию, но 
вместе с тем отменил демократию, закрыл народные собрания и запретил свободу 
слова. Новый тиранн выстроил себе укрепленный дворец на островке среди 
сиракузской гавани, засел там со своей гвардией и следил при помощи 
многочисленных шпионов за настроением народа; людей, казавшихся опасными, он 
казнил или отправлял на пожизненную каторгу в каменоломни. Дионисий держался (с 
405 г.) около 40 лет, опираясь на своих наемников, частью набранных из 
полудиких жителей Италии; в награду за службу он раздавал им земли, отнятые у 
тех владельцев, которые сопротивлялись его власти.
   Греция после большой междоусобной войны 400–360 гг. Во время Пелопоннесской 
войны спартанцы уверяли, что сражаются за освобождение греков от афинской 
неволи. Но после войны оказалось, что спартанцам было мало заботы о свободе 
других греков. Они поставили по городам, отнятым у афинян, своих наместников, 
которые везде заменяли демократию правлением немногих богатых людей. Спартанцы 
одолели в междоусобной войне при помощи персидского золота. С этой поры без 
у