истика – старинной Греции – примыкает опять к 
изображению первого процесса, но служит для дальнейшего выяснения совершенно 
нового высшего типа: во-первых, городской общины; во-вторых, крайне подвижной и 
разносторонней культурной среды. Характеристика Рима – в пределах нового 
западного района – лишь немного возвращает назад в смысле эволюционного порядка 
изложения. Центр тяжести этого отдела лежит в изображении большого сложного 
общественно-политического союза, который потом объединяет весь 
Средиземноморский мир и подводит итоги всего предшествующего развития в его 
кругу. Следующий момент – разрушение этого огромного союза и движение культуры 
назад отчасти под давлением новых сил, которые, в свою очередь, впервые 
вступают на путь культурного развития. Составитель считал необходимым 
присоединить изображение этого процесса на всем его протяжении к курсу древней 
истории. Отсюда – состав двух заключительных глав учебника, из которых 
последняя содержит в себе материал, обыкновенно относимый к курсу Средних веков.

   Еще одно частное замечание. Хронология, введенная в учебник, как это легко 
можно заметить, почти вся приблизительная; ее значение исключительно в том, 
чтобы помочь учащемуся установить последовательность эпох, облегчить ему 
распланировку материала. Ни в каком случае она не должна оказаться новой 
тягостью в виде объекта для заучивания. Хронологическая память составляет 
редкую специальную способность: в отношении же огромного большинства учащихся 
внушение хронологии – занятие совершенно бесплодное. Притом если мы считаем 
важным усвоение крупных и общих исторических моментов, исторических полос и 
общественно-культурных типов, то все эти точные и дробные даты утрачивают 
значение; важно только основное размещение, только главная очередь явлений. В 
этом смысле в учебнике только одна основная хронологическая дата: это – порядок 
его изложения.
   
ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ К ВОСЬМОМУ ИЗДАНИЮ
   Составитель считал возможным внести в новое издание несколько добавлений, 
преимущественно по истории позднего Востока и городской Греции. Расширен отдел 
греческой мифологии. Введена более подробная характеристика персидской державы 
и обстоятельнее изложен ход греко-персидских войн. Это было сделано во внимание 
к замечаниям преподавателей, затруднявшихся согласовать данные учебника с 
требованиями официальной программы. С той же целью, рядом с приблизительной 
хронологией, поставленной в заголовках, введена другая, точная и дробная для 
отдельных событий или для определения жизни исторических деятелей. По мысли 
составителя, хронологические даты последнего рода не подлежат заучиванию: они 
пригодны для справок, а также для мысленного размещения материала внутри тех 
больших рамок, которые намечены в заголовках.
   На некоторых особенностях своего плана составитель считает нужным 
остановиться.
   1. Персидская держава отнесена не в главу о Востоке, а помещена в связи с 
одновременными событиями в Греции. Оправдывается это, во-первых, соображениями 
хронологическими: где только возможно, желательно не разъединять одновременные 
явления, а трактовать их параллельно. Другое основание, более важное, состоит в 
том, что на всем своем протяжении история персидского государства тесно 
сплетается с историей независимой Греции. Почти все внешние факты истории 
персов, о которых приходится говорить в учебнике, вместе с тем суть и факты 
греческой истории; зачем же отделять описательную характеристику персов от 
повествовательной?
   2.  Составитель не ввел в учебник судеб Греции и Македонии от Александра до 
завоевания их римлянами: история этого времени представляет слишком специальный 
интерес, чтобы быть пригодной для курса III и IV классов и не оказаться простым 
загромождением памяти. Составитель сомневается, чтобы фактически этот отдел 
проходился когда-либо в соответствующих классах.
   3.  По-прежнему в учебник не введена история царского периода Рима, а также 
детали борьбы патрициев с плебеями, вроде закона Канулея и т. п. После того 
критического анализа, которому наука подвергла традицию о римской старине, 
невозможно изображать "государственное и общественное устройство Рима в период 
царей" или "законодательство Сервия Туллия". В самом деле, неужели полезно 
сообщать учащимся ряд данных для того только, чтобы, непосредственно после 
этого или некоторое время спустя, они узнали, что такие-то рассказы лишены 
достоверности?
   
    I. СТАРИННАЯ ЕВРОПА
   
   Изучение старины. Историей мы называем науку о судьбах рода человеческого на 
земле. Науке этой легко собрать множество сведений о временах, ближайших к 
нашему. В обществе образованном заботятся о том, чтобы осталась память о 
прожитом, ведут записи о событиях и человеческих порядках. Но чем дальше назад 
в прошлые века, тем меньше встретим мы такой заботы, тем меньше записей.
   За 3000 лет до нашей поры, т. е. за 1000 лет до Р. X.*, в Европе никто не 
составлял никаких заметок о событиях или образе жизни своих современников. Если 
мы хотим узнать что-нибудь об этом времени и о веках еще более старинных, нам 
нужно рыться в земле, поднимать засыпанные сверху слои ее, на которых жили люди 
несколько тысяч лет назад. Тогда перед нами открываются остатки жилищ и могил, 
орудий и оружия, утвари, платья, украшений, игрушек старинных людей, наконец 
останки их самих и тех животных и растений, которые служили им. По этим следам 
жизни можно представить себе, какова была природа, окружавшая человека, какое 
он вел хозяйство, как одевался, как работал и развлекал себя.
    * Рождество Христово,