КУ: Да, правильно. Когда наука объявила, что ее собственная миссия 
является единственной реальной, то она также объявила, что область «это» 
является единственной реальной областью. Эмпирический мир монологической 
природы был единственной реальностью. Люди были неотделимой частью этой сети 
природы, и, таким образом, люди также могли быть познаны эмпирическим, 
объективным способом. Вы хотите увидеть мысли и сознание? Не говорите со мной, 
просто вскройте черепную коробку и посмотрите на мозг. Это и есть 
монологический взгляд.
     Идея заключалась в том, что мозг является частью природы, а так как только 
природа реальна, сознание может быть обнаружено путем эмпирического 
исследования мозга — это ужасное сведение сознания к монологической поверхности.

     В: Но мозг действительно часть природы!
     КУ: Да, мозг — это часть природы, но сознание — не часть природы. Разум, 
или сознание, является внутренним измерением, которому во внешнем мире 
соответствует объективный мозг. Разум — это «я», мозг есть «это». Разум может 
быть изучен только при помощи самоанализа, общения и интерпретации. Вы можете 
смотреть на мозг, но с разумом вы должны говорить, а это требует не только 
наблюдения, но и интерпретации.
     Все внутренние измерения были полностью опустошены. Внутренняя глубина 
растений, китов, волков и шимпанзе испаряется под опаляющим пламенем 
монологического взгляда. В итоге вам остается только эмпирическая природа, 
монологическая природа, лишенная своих природных качеств, пустая раковина 
разрушенного Космоса: все «я» и все «мы» сведено к взаимосвязанным «это», к 
сети простого местоположения.
     Конечно же, сознание не обладает простым местоположением. Оно существует 
на своих собственных уровнях глубины, которые познаются изнутри, которые 
доступны при помощи интерпретации и которые постигаются во взаимном понимании, 
основанном на искренности. И так как ни один из этих феноменов не обладает 
простым местоположением, то если вы попытаетесь понять внутреннего зверя, 
просто нанося на карту его эмпирические и объективные следы, то вы упустите 
саму сущность этого животного. А затем вы просто упорядочиваете свои 
онтологические холархии на основе физических величин — порядок размера приходит 
на смену порядку значения. Теперь единственные «уровни», которые вам доступны, 
формируются с учетом главным образом размера: атом — это часть большей молекулы,
 молекула — часть большей клетки, клетка — часть большего организма, организм — 
часть большей биосферы. Такова ваша целостная системная карта.
     И здесь вы совершаете ошибку, которую Уайтхед называл ошибкой простого 
местоположения. А именно, если нечто не может быть найдено в физическом 
пространстве, тогда это не «подлинно реально». Вы можете определить 
местоположение Геи, значит, она существует. Вы можете определить 
местонахождение клеток, значит, они существуют. Вы можете определить 
местоположение мозга, значит, он существует. Вы можете указать местонахождение 
биосферы, значит, она существует.
     Но вы не можете определить местонахождение сознания, ценностей, смыслов и 
морали подобным образом. Вы не можете указать на них пальцем. Вы не можете 
увидеть их где-либо в великой сети чувственно-воспринимаемой природы. Они 
становятся призраками в машине, иллюзиями в органической системе. Они 
объявляются просто личными субъективными фантазиями. Внутреннее измерение не 
существует в лишенной качеств Вселенной, Вселенной, на которую вы можете 
указать пальцем.
     Ирония заключается в том, что Вселенная, на которую вы можете указать 
пальцем, является бессмысленной Вселенной. Поэтому хотя сознание, ценность и 
значение являются внутренней чертой глубины Космоса, их нельзя найти в этом 
Космосе. То есть они принадлежат левосторонним измерениям Космоса, а не 
правосторонним поверхностям. Если вы допускаете только существование 
чувственно-воспринимаемых поверхностей, то вы полностью вычищаете Космос от 
всех ценностей, сознания, значений и глубины.
     И поэтому произошло так, что по существу в первый раз в истории от Великой 
Холархии пришлось отказаться, потому что на нее нельзя было указать пальцем. 
Призрак в машине был действительно призраком, потому что он только что совершил 
самоубийство.
    
    
    Фундаментальная парадигма Просвещения
    
     В: Так, значит, поэтому теоретики вроде Фуко так резко нападали на «науки 
о человеке», которые возникли в восемнадцатом веке?
     КУ: Да, именно так. Фуко красиво прокомментировал это монологическое 
безумие одной совершенной фразой: мужчины и женщины, говорил он, стали 
«объектами информации, а не субъектами коммуникации». Таким образом, люди, как 
и все холоны, изучались только с точки зрения эмпирических и объективных 
измерений, и поэтому были сведены к простым «это» из большой переплетенной сети,
 без глубины, каких-либо внутренних измерений и индивидуальности. Жестокий мир 
техника из лаборатории, в котором каждый человек является только куском мяса.
     И, следовательно, вместе с расцветом сциентизма параллельно идет развитие 
«наук о человеке», которые представляют человека исключительно как объект 
информации. Мы также называем это «дегуманизированным гуманизмом».
     В