олотой пекторали из кургана Толстая Могила.
    
ГРЕКИ

ВЫБОР АХИЛЛА1
1. ЭКСПОЗИЦИЯ
    Ахейское войско на грани поражения. Осмелевшие троянцы стоят у стен 
греческого лагеря и готовятся назавтра сбросить греков в море. Удача покинула 
кудреглавых данаев, и Агамемнон внемлет наконец упрекам Нестора и отправляет 
посольство к Ахиллу, которого недавно оскорбил и без которого Илиона не взять.
    Посольство застает Ахилла играющим на трофейной лире. Завидев послов, Ахилл 
прекращает пение, подобающим образом угощает их и готовится выслушать. Одиссей 
излагает весьма лестные предложения Агамемнона: компенсация за моральный ущерб 
превышает все разумные пределы. Ахилл отвечает гневной отповедью, смысл которой 
сводится к одному: нет на свете таких богатств, которые перевесили бы 
нанесенное Атридом Агамемноном Пели-ду Ахиллу оскорбление. Ахиллу уготованы две 
возможные судьбы: либо слава и ранняя смерть, либо же долгий век без славы. 
Ахилл сделал свой выбор, назавтра он уедет из-под Трои. Своего бывшего 
воспитателя Феникса он приглашает остаться и разделить с ним обратный путь. 
Прочим ахейским вождям он тоже советует не искушать судьбу и плыть 
подобру-поздорову домой: Зевс простер над Троей свою длань, и удача отныне 
улыбается Гектору, который, будучи окрылен удачей, стоит всех ахейских героев, 
вместе взятых.
    Феникс также пытается уговорить Ахилла примириться с Агамемноном и 
рассказывает длинную историю о герое Мелеагре, лишь в самый последний момент 
пришедшем на помощь своему гибнущему городу. Ахилла не убеждает и Феникс.
    С последней речью от послов выступает Аякс Теламонид. Он не уговаривает 
Ахилла, а обвиняет его в нарушении правил статусного поведения: Ахилл не 
принимает выкупа, хотя даже отец за убитого сына принимает пеню и далее мирно 
сосуществует с откупившимся убийцей в одном городе; а кроме того, Ахилл 
отказывает людям, которые пришли к нему в дом просить о помощи. Пелид идет на 
своего рода компромисс: он по-прежнему не желает выхо-
         1 Первые публикации: [Михайлин 2004; Михайлин, Кхенофонгов 2004]. Для 
настоящей публикации текст доработан.
    
180

В. Михайлин. Тропа звериных слов

дить на бой за ахейцев, но обещает «унять» Гектора, если тот дойдет до его 
собственных, Ахилловых шатров. То есть, проще говоря, он все-таки откладывает 
отъезд и называет условия, при которых снова соглашается выйти на сцену.
    Девятая песнь «Илиады». История известна во всех подробностях, и 
комментариев к ней не счесть. Однако имеется ряд деталей, которые, на мой 
взгляд, во-первых, нуждаются в дополнительной интерпретации, а во-вторых, могут 
вывести нас на весьма занятные параллели в ряде других, никак (или почти) не 
связанных с Гомером традиций.
2. ДОЛЯ СТАРШЕГО СЫНА, ДОЛЯ МЛАДШЕГО СЫНА
    Итак, начать, как мне кажется, имеет смысл с того, в каком статусе 
оказывается Ахилл после судьбоносной ссоры с Агамемноном. А для этого, в свою 
очередь, представляется важным обозначить базовую для дальнейших рассуждений 
дихотомию.
    В индоевропейской традиции с удивительным постоянством прослеживаются два 
базовых модуса строительства и осмысления индивидуальных сюжетов — как 
жизненных, так и текстуальных. Назовем их условно «долей старшего сына» и 
«долеймладшего сына». Речь в первую очередь идет о степени и качестве 
причастности к семейному фарну. Важно отметить, что понятие «фарн» в первую 
очередь связывается с жилищем человека [см.: Литвинский 1968: 49]. Налаживание 
отношений с мертвыми является мощнейшим способом аккумуляции родового фарна. 
Именно этой цели служат иранские фраваши, римские пенаты, скандинавские 
фюльгьи1 и т.д.
    Собственная жизнь каждого человека направлена именно на то, чтобы 
приумножить семейный фарн, который, в свою очередь, магически усиливает каждого 
члена рода. Так, самое главное обстоятельство, которое служит предметом 
предварительного (и первоочередного) выяснения при встрече двух противников — 
это «величина фарна» противной стороны и сопоставление ее со своей собственной. 
Подобным образом, очевидно, мотивируется и привычное в традиционных 
патриархальных индоевропейских сообще-
         1 «Одни и те же фюльгьи и одинаковое счастье нередко сопутствовали 
целому поколению или семейству, почему такие гении назывались родовыми, 
семейными духами (Aettatfylgior; Kynfylgior). Особливо думали, что короли, 
происходившие от богов и имевшие с ними сношения, одарены чрезвычайным счастьем,
 которое они могли передавать своим воинам и друзьям» |Стрин-нгольм 2002  518]
    
Греки

181

ствах «распределение ролей» между старшими и младшими сыновьями при получении 
наследства.
    Старший сын, которому достается «хозяйство», получает, таким образом, по 
наследству как основную долю семейного фарна — при всей понятной условности 
подобных генерализаций, — так и основную долю ответственности за его 
поддержание (в том числе, скажем, в иранской зороастрийской традиции — и в 
прямом смысле слова, путем поддержания «родового» огня). Базовая мотивация в 
данном случае связана с приумножением фарна, причем приумножение имее