которому подвергались все курсанты первого курса со стороны старшекурсников, 
чтобы убедиться, что они смогут перенести суровость подготовки в Вест Пойнте. 
Находившийся по уровню успеваемости почти выше всех 1100 членов своего курса, 
Эдварде был исключен не потому, что он был необыкновенно жесток в своем 
обращении с первокурсниками. Наоборот, его проступок заключался в том, что он 
не подвергал новичков «абсурдным и унизительным», на его взгляд, 
издевательствам. Похоже, что для групп, заинтересованных в формировании у своих 
членов чувств солидарности и исключительности, жестокость ритуала посвящения 
является ценным преимуществом, от которого они не откажутся без борьбы — даже 
ценой изгнания тех членов, которые не готовы принять эту суровость или проявить 
ее.
      Внутренний выбор
       Исследование таких разных видов деятельности, как практика 
идеологической обработки американских пленных китайскими коммунистами и 
проведение церемоний посвящения в колледжах, позволило получить ценную 
информацию об обязательствах. Похоже, обязательства наиболее ощутимо изменяют 
представления человека о самом себе и его поведение в том случае, когда они 
«активны», публичны и требуют значительных усилий. Однако обязательство должно 
отвечать еще одному требованию. Чтобы понять, в чем оно заключается, нам 
необходимо прояснить пару противоречивых моментов в действиях китайских 
коммунистов и членов братств.
       Во-первых, не совсем понятен отказ студенческих братств включать 
общественно полезные мероприятия в церемонии посвящения. Вспомните обследование 
Уолкера (Walker, 1967), который сообщает, что общинные проекты, хотя они и 
приветствовались, почти всегда отделялись от программы работы с новичками. 
Почему? Если требующее усилий принятие обязательства — это то, к чему члены 
братства стремятся в своих ритуалах посвящения, почему они не поручают 
«новобранцам» выполнять какие-нибудь тяжелые, неприятные виды общественные 
работ? Это могли бы быть дежурства в психиатрических больницах, в палатах 
тяжелобольных, ремонт старых домов. Кроме того, выполнение первокурсниками 
подобного рода социально полезных работ могло бы значительно улучшить крайне 
негативное мнение общественности о ритуалах Адской недели братств; обзор прессы 
(Phalen, 1951) показывал, что на каждый положительный газетный отзыв, 
касающийся Адской недели, приходилось пять отрицательных. Следовательно, исходя 
только из рекламных соображений, братствам следовало бы включать работы в сфере 
социальных услуг в практику посвящения. Но они почему-то этого не делают.
       Для того чтобы исследовать вторую загадку, нам нужно вернуться в 
китайские лагеря для пленных в Корее и к конкурсам политических очерков, 
проводившимся для американских узников. Китайцам было нужно, чтобы в этих 
конкурсах участвовало как можно больше американцев. Однако, если идея 
заключалась в том, чтобы привлечь большое количество пленных, почему призы были 
такими маленькими? Несколько дополнительных сигарет или немного свежих фруктов 
— вот все, чего мог ожидать победитель конкурса. В условиях лагеря даже эти 
призы были ценными, но все-таки китайцы могли бы награждать победителей более 
щедро — давать теплую одежду, предоставлять особые привилегии в переписке с 
родственниками, разрешать свободно передвигаться по лагерю. Однако китайские 
коммунисты специально использовали незначительно мотивирующие вознаграждения.
       Хотя рассмотренные выше два случая совершенно разные, в них есть один 
общий момент. Студенческие братства отказывались включать общественно полезные 
мероприятия в свои церемонии посвящения по тем же причинам, по каким китайцы 
воздерживались от присуждения крупных призов победителям конкурсов: и 
организаторы церемоний посвящения и китайские коммунисты хотели, чтобы 
участники признавали своим то, что они делали. Не допускалось никаких 
оправданий и никаких лазеек. Студенту, обязавшемуся вступить в братство, 
который проходил через злое ритуальное вышучивание, не давалось никаких шансов 
поверить, что он делает это во имя благотворительных целей. Пленному, который 
включал в свой политический очерк антиамериканские выпады, нельзя было 
позволять думать, что он делает это с целью получить большое вознаграждение. 
Члены студенческих братств и китайские коммунисты были хорошими психологами. 
Недостаточно просто вымогать обязательства у людей; нужно заставить этих людей 
принять на себя ответственность за свои действия.
       У обязательств, которые порождают внутренние изменения, есть и другое 
преимущество — такие обязательства, образно говоря, «создают свои собственные 
точки опоры». «Профессионалам уступчивости» нет необходимости предпринимать 
длительные усилия, чтобы поддерживать желаемые изменения; здесь сработает 
стремление к последовательности. После того как люди начинают считать себя 
патриотами, они автоматически начинают по-другому смотреть на многие вещи. Они 
будут убеждать самих себя, что выбрали правильный путь. Они начнут обращать 
внимание на то, чего прежде не замечали. Они станут доступными для аргументов, 
которые игнорировали раньше. И теперь они найдут эти аргументы достаточно 
убедительными. Стремясь быть последовательными в пределах своей системы 
убеждений, люди убедят себя в том, что их решение совершить патриотический 
поступок было правильным. Что важно в этом процессе появления дополнительных 
оправданий принятого обязательства, так это то, что оправдания являются новыми. 
Так, даже если убрать первоначальный стимул к патриотическому действию, одних 
лишь новых доводов может оказаться достаточно для того, чтобы люди решили, что 
ведут себя правильно.
       Таким образом, перед неразборчивым в средствах «профессионалом 
уступчивости» открывается широкая перспектива. Мы постоянно выстраиваем все 
новые точки опоры, чтобы оправдать сделанный выбор, относительно которого мы