— Ни с места. Руки — в стороны. Пустые…
Шада продемонстрировала растопыренные пальцы, доказывая, что ничего не прячет в 
ладонях, потом просто свесила руки вдоль тела.
— Тебе придется меня убить, — предупредила она.
— Надеюсь, что нет. Повернись.
Ну вот и все. Руки по-прежнему болтаются вдоль туловища; повернуться на 
девяносто градусов, оказавшись лицом к световому люку…
И сделать шаг назад, чтобы рухнуть с крыши.
Шада почти ожидала, что Кароли успеет выстрелить, но этого не случилось. Либо 
девушку удивил фокус, либо она слишком хорошо контролировала себя, чтобы 
понимать: стрельба бесполезна. Просчитывать варианты не было ни времени, ни 
желания. Трос туго натянулся, Шаду поволокло в сторону. Еще две секунды по 
приблизительному расчету, и ее по инерции вновь вынесет на крышу, где ее уже 
ждут — Кароли и ее бластер.
И только эти две секунды есть для того, чтобы придумать, как справиться с 
нежданной напастью.
Перепуганная птица-притворщик не успела даже чирикнуть, когда цепкие пальцы 
сдернули ее с гнезда. Второй рукой Шада ухитрилась прихватить еще и яйца, а 
затем ее выкинуло обратно на крышу.
Двухсекундная передышка закончилась. В ту же секунду, когда Шада размахнулась, 
на краю появилась Кароли — бывшая соратница добежала до места, с которого Шада 
спрыгнула вниз. Кароли все-таки заметила движение рядом с собой, развернулась, 
потеряв равновесие на ту долю секунды, которая понадобилась ей для того, чтобы 
сместить прицел.
И тут ей в лицо полетел встрепанный, вопящий от негодования, хлопающий крыльями 
живой снаряд. У Кароли не было времени не то что отреагировать — а даже просто 
сообразить, что происходит. В отсутствие мыслей ею мгновенно завладели 
знаменитые боевые рефлексы мистрил. Кароли отпрянула, хотя при этом еще больше 
теряла баланс, и выстрелила в новую угрозу.
Заряд превратил птицу в клубок пламени, по инерции продолжавший полет в цель. 
Кароли пришлось пригнуться, уклоняясь от огненного шара…
… и тут ей в переносицу влетело яйцо, брошенное рукой, не менее меткой и 
твердой, чем у нее.
Желток залил глаза, Кароли всхлипнула, выбросила руку к лицу, чтобы стереть 
липкую слизь, облепившую ее, подарив бывшей соратнице еще немного времени.
Шада добралась до Кароли, когда та уже почти прочистила глаза. Могла бы и 
раньше, но на всякий случай сначала прыгнула в сторону, потому что подруга 
сгоряча могла и пальнуть, чего доброго, наугад. Оружие все равно пришлось 
выбить, Кароли сдаваться не собиралась. Бластер подпрыгнул, ударился о край 
стены и исчез в темноте.
— Шасса! — прошипела Кароли сквозь зубы, отскочила и вытащила из складок плаща 
нож. — Послушай…
— Я выполняю свой долг, — отрезала Шада, ускользая от лезвия. — А ты все еще 
можешь уйти у меня с дороги.
На этот раз Кароли отпустила что-то более непристойное, чем раньше, сделала 
выпад. Шада опять увернулась.
Но подруга угадала ее движение. Все еще промаргиваясь от яичной массы, она 
шагнула в том же направлении; нож недвусмысленно выписывал восьмерки. Шада 
ответила очередным винтом. Кароли не отставала.
— Не вынуждай меня, — прорычала она. Голос был злой, но все-таки Шаде 
показалось, что за яростью она слышит мольбу.
— Ладно, Кароли, — мягко сказал она. — Не буду.
Вновь стравив страховочный трос, она прыгнула спиной вперед…
И трос, который она все это время аккуратно и тщательно раскладывала по 
истертой и потрескавшейся черепице, сыграл свою роль, накрепко стянув ноги 
противника. Кароли без успеха взмахнула ножом, но Шада дернула веревку, и 
подруга с грохотом опрокинулась на крышу.
В следующий миг ботинок Шады наступил на запястье руки с ножом, а твердые 
пальцы вонзились Кароли в диафрагму. Девица задохнулась, разевая рот; Шада 
нанесла второй удар — за ухо, и Кароли в конце концов, расслабилась и затихла.
Тяжело отдуваясь, Шада забрала из разжавшихся пальцев бывшей подруги нож и 
перерезала трос. Сражение было стремительным и относительно бесшумным, но не 
исключалась возможность, что клиент Кароли мог слышать словесную перепалку и 
отправился на разведку. Если они столкнуться нос к носу…
Единственным предупреждением оказалось движение, перехваченное краем глаза. Но 
и этого было достаточно. В тот миг, когда Шада запустила себя в длинный нырок 
вдоль крыши, воздух там, где она только что стояла, прошил лазерный луч. 
Телохранительница перекатилась через голову, шаря взглядом по второй секции 
крыши, и все-таки разглядела стрелка: лежащая ничком фигура в каком-то черном 
коротком балахоне с капюшоном; дуло снайперской винтовки отслеживает движение 
жертвы. Шада метнула нож.
Снайпер мгновенно откатился в сторону, спрятав голову под относительную защиту 
рук и винтовки, хотя оружие продолжало выплевывать смертельный огонь. Но сейчас 
рефлекс опытного охотника за головами подвел стрелка. Нож пришел именно туда, 
куда метила мистрил: не в стрелка, а в его оружие. А точнее — во вспышки 
выстрелов. Несколько зарядов угодили в клинок — сноп искр, капли расплавленного 
металла, обломки ножа.
На несколько мгновений охотник ослепнет.
А Шаде больше и не надо. Она вскарабкалась по черепице, уклоняясь от лазерных 
лучей, которые теперь все равно били мимо; пальцы сами, без команды сознания