– Мы проиграли раунд, капитан, – сказал он. – И не более того.
– Мне кажется, Адмирал, что потеря гораздо больше, – проворчал он. – У нас нет 
ни единого шанса на то, что Каррд не отдаст теперь флот Катаны Повстанцам.
– Ах, это… Но он не отдаст его им за просто так, – поправил его Траун почти 
лениво. – Не в манерах Каррда что-либо отдавать даром. Он попытается 
торговаться или будет выставлять условия, которые Повстанцы найдут 
неприемлемыми. Переговоры займут время, особенно в той атмосфере 
подозрительности, создание которой на Корусканте стоило нам так много крови. А 
небольшой выигрыш во времени – это все, что нам нужно.
Пелеон отрицательно покачал головой.
– Вы предполагаете, что этот вор Феррье сможет найти поставщика кораблей 
кореллианской группе до того, как Каррд и Повстанцы утрясут свои разногласия?
– Предположения здесь ни при чем, – мягко возразил Траун. – Феррье сейчас уже 
на хвосте у Соло, и мы смогли экстраполировать место его назначения… а 
благодаря прекрасной работе Службы разведки над досье Каррда, я точно знаю, кто 
тот человек, с которым мы встретимся в конце этого путешествия.
Он поглядел в иллюминатор на возвращающиеся истребители.
– Дайте команду навигаторам подготовить курс в систему Пантоломина, капитан, – 
сказал он задумчивым голосом. – Отправление – как только будут разгружены 
шаттлы.
– Да, сэр, – сказал Пелеон, кивнув штурману приступить к выполнению приказа и 
углубившись в быстрые подсчеты в уме. Время полета "Сокола" до Корусканта; 
время хода "Химеры" до Пантоломина…
– Да, – вмешался Траун в ход его мыслей, – теперь это гонка.



Глава 24

Солнце скрылось за бурыми холмами Хоногра, окрасив в красно-фиолетовые цвета 
низко нависшие над горизонтом облака. Лея наблюдала за исчезновением цвета, 
стоя в дверном проеме дукхи, с таким хорошо знакомым ощущением нервозного 
страха, который всегда накатывал на нее перед грядущей опасностью или сражением.
 Всего через несколько минут они с Чубаккой и Трипио отправятся в Нистао, чтобы 
освободить Хабаруха и бежать вместе с ним. Или чтобы умереть во время этой 
попытки.
Она вздохнула и вернулась внутрь дукхи, мрачно гадая, на каком этапе этого дела 
она поступила неправильно. Ей казалось путешествие на Хоногр таким разумным – 
таким почему-то правильным представлялся этот смелый жест доброй воли по 
отношению к ногри. Еще до отправления с Кашуука она была убеждена, что это 
предложение – не совсем ее собственная идея, но во многом неуловимое 
руководящее воздействие Силы.
Возможно, так оно и было. Но не обязательно той стороны Силы, которую она 
подразумевала.
Холодный ветерок что-то прошептал, ворвавшись в двери, и Лея вздрогнула. "Сила 
имеет мощное воздействие на нашу семью". Эти слова говорил ей Люк накануне 
Эндорской битвы. В первый раз она не поверила ему, долго не верила и потом, до 
тех пор пока его терпеливые уроки не начали давать сначала лишь намеки на то, 
что у нее есть такие способности. Ее отец обучался точно так же и обладал 
такими же способностями… но в конце концов все же оказался на Темной Стороне.
Один из близнецов брыкнулся. Она замерла, опустила руку, чтобы нежно 
прикоснуться к двум крохотным существам внутри себя; и, как только она сделала 
это, обрывки воспоминаний потоком потекли в ее воображении. Лицо матери, 
напряженное и грустное, она поднимает дочь из темноты багажника, где ее прятали 
от любопытных глаз. Незнакомые лица, склонившиеся над ней, тогда как мать 
говорит, обращаясь к ним, тоном, который напугал ее и заставил заплакать. И 
снова она плачущая, крепко прижавшаяся к мужчине, которого научилась называть 
отцом.
Боль, страдание и страх… и все это оттого, что ее настоящий отец был тем, кто 
отказался от имени Анакин Скайвокер и стал называть себя Дартом Вейдером.
От дверного проема послышался слабый звук шаркающих шагов.
– В чем дело, Трипио? – спросила Лея, повернувшись лицом к дройду.
– Ваша Честь, Чубакка проинформировал меня, что вы скоро покидаете это место, – 
сказал Трипио немного озабоченным голосом. – Могу я надеяться, что буду 
сопровождать вас?
– Да, конечно, – ответила Лея. – Независимо от того, что произойдет в Нистао, 
не думаю, что тебе захочется остаться здесь в качестве свидетеля этого события.
– Я вполне с вами согласен. – Дройд заколебался, и по его позе Лея поняла, что 
его тревога не вполне улеглась. – Есть, однако, кое-что, о чем, я действительно 
так думаю, вам следует знать, – продолжил он свою речь. – Один из 
дройдов-обез-зараживателей ведет себя очень странно.
– Действительно? – сказала Лея. – И в чем же эта странность выражается?
– Кажется, он проявляет ко всему слишком глубокий интерес, – ответил Трипио. – 
Он задает очень много вопросов не только о вас и Чубакке, но и обо мне. Я также 
видел, что он носится по деревне после того, как был якобы выключен на ночь.
– Возможно, в последний раз ему неправильно подчистили память, – сказала Лея, 
хотя в действительности у нее не было настроения устраивать обмен каламбурами 
на тему личностных качеств дройдов. – Я могу назвать одного-двух других дройдов,
 которые гораздо более любопытны, чем предусматривалось их первоначальным 
программированием.