— Ясно. — Коста посмотрел на нее. — Радиационный всплеск. Судя по поведению 
Орнины и Ханана, они столкнулись с ним не впервые. А вам доводилось видеть 
что-либо подобное?
Чандрис смерила его долгим ледяным взглядом.
— Только что погибли два человека, — произнесла она голосом, еще более холодным,
 чем ее глаза. — Быть может, вы хотя бы на время позабудете о своем научном 
любопытстве?
— Извините, — тихо сказал Коста. — Вы хорошо их знали?
— Вообще не знала, — ответила Чандрис, уткнувшись взглядом в панель. — Лишь 
однажды говорила с хозяином, когда искала работу. Еще до того, как я 
познакомилась с Хананом и Орниной. — Девушка слабо пожала плечами. — Он 
встретил меня неприветливо. Держался грубо и насмешливо. — Она издала звук, 
похожий на смешок. — Забавно. Когда я только появилась здесь, и пальцем не 
пошевелила бы, чтобы его спасти. А теперь… — Она покачала головой.
Коста кивнул, ища, что сказать.
— Вы хотя бы попытались. Это кое-что да значит.
Чандрис вновь посмотрела на него, и в ее глазах мелькнуло едва уловимое 
презрение.

— Это вам не научные забавы, Коста, — проворчала она.
—
Это реальная жизнь. Неудавшиеся попытки в счет не идут.

Ее тон заставил Косту поморщиться.
— Я не это имел в виду.
— Знаю. — Чандрис вздохнула, гневное выражение исчезло с ее лица.
Несколько минут они сидели в молчании. Коста уже собрался уйти, когда Чандрис 
шевельнулась.
— Вы спрашивали о всплеске радиации.
— Да, — Коста кивнул. — Я хотел узнать…
— Я помню ваш вопрос, — перебила девушка. — Я слышала о таких вещах, но на себе 
не испытывала ни разу.
— Что могло вызвать всплеск?
— Вы ученый, вам и карты в руки.
— В том-то и дело, что я ничего не понимаю, — сказал Коста. — Судя по тому, что 
мне известно о квантовых черных дырах, подобные явления невозможны.
Чандрис хмуро посмотрела на него.
— Что значит — невозможны?
— Сейчас объясню. Встаньте за моим креслом, и я покажу вам результаты своего 
эксперимента.
— Я могу рассмотреть их отсюда. — Чандрис склонилась над своей панелью, и 
мгновение спустя на дисплее вспыхнули цифры. — Доступ открыт. Вот ваши данные — 
в этой части экрана.
— Спасибо. — Коста запустил программу построения графиков с экстраполяцией. — 
Сейчас увидим, на что это похоже… — Цифры исчезли, на их месте возник 
расплывчатый розовый конус, вдоль оси которого пробегала столь же неясная 
голубая линия. Похолодев, Коста смотрел на нее широко раскрытыми глазами. — 
Будь я проклят, — пробормотал он.
— Что такое? — спросила Чандрис.
Коста указал на график, отметив, что его палец дрожит.
— Голубая линия в центре — это радиационный всплеск, — объяснил он. — Розовый 
конус — это зона полного отсутствия излучения.
Чандрис посмотрела на него.
— Полного отсутствия?
— Да. Во всяком случае, в диапазоне частот, которые регистрируют мои датчики.
Чандрис вновь перевела взгляд на экран.
— Но…
— Именно. Нет ли на борту данных о других вспышках радиации?
— Не знаю, — хмуро произнесла Чандрис, потянувшись к панели. — Сейчас выясним.



Глава 22

Девочка спала, крепко стиснув веки, на которых в неярком свете ночника 
виднелась тонкая сетка голубых кровеносных сосудов. Время от времени она 
шевелилась, то поводя крохотными ручонками, то сжимая их в кулачки; однажды она 
несколько раз почмокала губами.
Коста сидел в полутемной комнате и наблюдал за спящим младенцем, прихлебывая 
остывший чай.
Он провел здесь около двадцати минут, когда за его спиной распахнулась дверь.
— Доктор Ка…? А, это ты, Коста, — оживленно произнес Язон. — Разве ты не у 
Ангелмассы?
— Экспедиция закончилась раньше положенного срока, — ответил Коста. — Если тебе 
нужна доктор Кахенло, она в лаборатории.
— Я не спешу. Кто это? Малютка Ангелика?
Коста почувствовал, как кривятся его губы.
— Это ее имя? Что ж, я сам мог бы догадаться.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Язон после короткой заминки.
— Не очень. — Коста указал кружкой на экран, пролив несколько капель себе на