некотором смысле у него были те же проблемы, только наоборот. Даже если бы он 
прожил сотню лет, которую ему уверенно обещали, то никогда не смог бы узнать 
все настолько, чтобы почувствовать себя дома. В любой беседе всегда были бы 
ссылки, которые он не понял бы, и шутки, которые не затронут его чувства. Хуже 
всего, что он всегда чувствовал бы себя на грани какого-нибудь "ложного шага", 
рядом с возможностью создать какое-нибудь социальное бедствие, которое смутило 
бы даже лучших из его новых друзей…
Вроде того случая, когда он завтракал с Индрой и профессором Андерсоном, к 
счастью, в своих собственных аппартаментах. Блюда, которые появлялись от 
автоповара, были для него всегда совершенно приемлемы, так как специально 
разрабатывались в соответствии с требованиями его физиологии. Не было никаких 
причин для беспокойства, ничего, что вызвало бы упадок духа у гурмана двадцать 
первого века.
В этот день было подано необычно вкусное блюдо, которое возвратило яркие 
воспоминания его юности — охоту на оленя и барбекю. Однако, было и кое-что 
незнакомое в его аромате и структуре, поэтому Пул задал очевидный вопрос.
Андерсон просто улыбнулся, но в течение нескольких секунд Индра выглядела так, 
будто заболела. Потом она выздоровела и сказала: "Расскажите ему, после того, 
как мы закончим есть."
Что теперь я сделал неправильно? — спросил себя Пул. Через полчаса, когда Индра 
с довольно многозначительным видом углубилась в видеодисплей на другом конце 
комнаты, его знания о Третьем Тысячелетии значительно расширились.
— Продовольствие из трупов животных начало выходить из употребления уже в ваше 
время, — объяснил Андерсон. — Выращивание животных для еды стало экономически 
невозможным. Я не знаю, сколько акров земли нужно было, чтобы прокормить одну 
корову, но по крайней мере десять человек могли бы прожить на растениях, 
которые на ней выращивали. И, вероятно, сотня в случае применении гидропоники.
Но причиной прекращения этого ужасного бизнеса стала не экономика, а болезнь. 
Она началась у крупного рогатого скота, затем распространилась на другие виды 
животных, употреблявшихся в пищу. Я полагаю, что эта разновидность вируса 
воздействовала на мозг, и вызывала особенно отвратительную смерть. Хотя 
лекарство в конечном счете было найдено, оказалось уже слишком поздно 
переводить часы назад. В любом случае, синтетическое продовольствие стало 
теперь значительно дешевле, и ему можно было придать любой вкус, какой только 
пожелаете.
Вспоминая недели вполне удовлетворительных, но неинтересных блюд, Пул имел 
существенные замечания на этот счет. Почему, в таком случае, у него все еще 
возникают тоскливые мечты о ребрышках и бифштексах кордон блю?
Другие мечты были гораздо более тревожащими, и он опасался, что вскоре должен 
будет попросить Андерсона о медицинской помощи. Несмотря на все усилия по 
созданию у него чувства дома, странности и очевидные сложности этого нового 
мира начинали довлеть над ним. Во время сна, словно в бессознательном 
стремлении убежать, он часто возвращался к своей прежней жизни: но когда он 
просыпался, все становилось только хуже.
Он путешествовал в Американскую Башню и смотрел вниз, на реальную, а не 
смоделлированную жизнь, на пейзажи его молодости — и это не было хорошо. С 
помощью оптики, когда атмосфера была прозрачна, он оказывался настолько близко, 
что мог разглядеть отдельных людей, как они идут по своим делам, иногда по 
улицам, которые он помнил…
И всегда в глубине его мыслей было знание, что там внизу жили все, кого он 
когда-либо любил: мать, отец (до того, как он ушел к другой женщине), дорогие 
дядя Джордж и тетя Лил, брат Мартин — и, что не менее важно, череда собак, 
начиная с теплых щенков его самого раннего детства и завершая Рикки.
Но надо всем доминировала память и тайна — Элен…
Это началось как что-то легкомысленное в самом начале его тренировок на 
астронавта, но стало более серьезным по прошествии лет. Перед самым отлетом к 
Юпитеру они планировали оформить свои отношения, когда он возвратится.
И если он не хотел, то Элен желала иметь от него ребенка. Он все еще помнил 
смесь серьезности и веселья, с которой они проделали все необходимые 
мероприятия…
Теперь, тысячу лет спустя, несмотря на все усилия, он был не в состоянии 
выяснить, сдержала ли Элен свое обещание. Так же, как и в его собственной 
памяти, имелись провалы и в коллективной памяти Человечества. Самая глубокая 
брешь была создана разрушительным электромагнитным импульсом вследствие падения 
астероида в 2304 году, который стер несколько процентов в мировых банках 
информации, несмотря на все резервное копирование и системы безопасности. Пула 
не очень утешала мысль, что среди всех безвозвратно утерянных эксабайт (1024 
петабайт = 2**60 байт) могли быть записи о его собственных детях: даже теперь 
его потомки в тридцатом поколении могли бы ходить по Земле, но он никогда не 
узнал бы об этом.
Немного помогло сделанное им открытие, что, в отличие от Авроры, некоторые леди 
этой эры не считали, что он порченный товар. Наоборот: они часто находили такой 
вариант весьма возбуждающим, но эта слегка причудливая реакция не давала Пулу 
возможности установить какие-либо близкие отношения. Но он об этом не 
беспокоился; все, что ему действительно было нужно, так это случайные здоровые, 
бессмысленные упражнения.
Бессмысленные — в этом и была проблема. У него больше не было достойной цели в 
жизни. И вес слишком многих воспоминаний довлел над ним; повторяя название 
известной книги, которую он читал юности, он часто говорил себе: "Я — чужак в 
чужом времени."