начальника окружного угрозыска до начальника ОРБ, что говорило не только о его 
профессионализме, но и о тонком знании кухни МВД.
Заметив, что директор закончил телефонный разговор и смотрит на него, Михаил 
Юрьевич ответил на взгляд понимающей усмешкой. Он знал Панова давно, лет 
тридцать, еще со студенческой скамьи – оба заканчивали МАИ, но инженерами так и 
не стали. Панов, по натуре спортсмен и романтик, после окончания службы в армии 
остался служить по контракту (зенитно-ракетные войска ПВО страны) и прошел путь 
от командира батареи до комполка. Был замечен и приглашен для работы в КГБ, 
закончил МГИМО, блестяще владея английским, проработал за рубежом десять лет, 
благополучно пережил встряски режима в России и, наконец, достиг той высоты, к 
которой стремился. Президента и личный состав Федеральной контрразведки он 
«взял» высокими моральными устоями, блестящим послужным списком и глубоким 
уважением к профессионалам.
Начальник ГУБО заметил на моложавом лице директора новые морщины и подумал: 
таких людей годы вообще не щадят, а работа в контрразведке и подавно.
– Скоро облысеешь, – проворчал Михаил Юрьевич.
Панов улыбнулся: оба давно потеряли остатки шевелюры и сверкали лысинами на 
полчерепа. Но если начальника ГУБО лысина делала похожим – вкупе с бакенбардами 
– на отставного боцмана, то Панов не потерял ни грана мужской 
привлекательности: высокий лоб лишь подчеркивал ум и силу этого человека. 
Заметив, что директор ФСК взглянул на часы, Медведь заторопился:
– Нужна помощь, Иван Сергеевич. Свои проблемы, ты знаешь, я решаю сам, но в 
последнее время наметился ряд оперативных неудач управления, и списывать их на 
неопытность сотрудников я не могу. Кто-то в моем аппарате работает на…
– Купол, – закончил Панов.
Медведь кивнул. Куполом они называли структуру, в которой срослись мафия и 
государственные институты от милиции и прокуратуры до среднего и высшего звена 
управленческих кадров правительства.
– Тогда у нас две напасти, как у классика. – Медведь смотрел не понимая, и 
Панов добавил: – По Гиляровскому, «в России две напасти: внизу – власть тьмы, 
вверху – тьма власти». Наши же с тобой напасти – Купол и «Стопкрим».
– Да, «Чистилище», пожалуй, тоже можно отнести к напастям, хотя оно, похоже, и 
замахивается на Купол. Их в нашу бригаду – цены бы управлению не было!
– Ты сам в это не веришь, Михаил Юрьевич, «Стопкрим» не опирается на такие 
организации, как прокуратура и суд, именно поэтому он так эффективен. Так что 
за проблема привела тебя в мою обитель?
– Мне нужен независимый агент высокого класса типа «супер» или «волкодав».
– Чтобы выяснить, кто работает на Купол. – Панов не спрашивал, а утверждал. – 
Специалистов такого класса мало. У меня они, конечно, есть почти в каждом 
подразделении, но все задействованы.
– Так я и думал, но помочь можешь только ты. Если же нет, буду думать дальше. – 
Медведь поднялся. – Извини, времени в обрез.
– Погоди. – Панов тоже встал и оказался на голову выше собеседника. – Закуришь?
Медведь отказался, и директор Федеральной контрразведки, в отлично сшитом 
костюме в серую полоску, прошелся по кабинету, закурив «Эмердженси».
– Кого-нибудь из «Смерша»[2] знаешь?
– «Смерш»? Ты имеешь в виду военную контрразведку? – Начальник ГУБО оживился. – 
Только Ивакина, да и то знакомство шапочное.
– У Ивакина есть спецы не хуже наших, только вряд ли они перегружены работой. 
Борю Ивакина я знаю с пеленок, в «Смерш» он пришел недавно, но уже поднялся до 
замначальника.
– Но с какой стати он станет рисковать своим агентом?
Панов ответил не сразу:
– Во-первых, чтобы ты знал – он мой зять, во-вторых, его начальник, Дикой Валя,
 – бывший мой подчиненный, а в-третьих, мы начинаем сотрудничество в 
расследовании утечки новейшего стрелкового вооружения из «Арсенала».
– Я ничего не слышал. Впрочем, военка нас никогда не баловала свежей 
информацией. – Медведь протянул руку директору ФСК. Тот пожал ее с понимающей 
усмешкой.
– Только придется тебе, дорогой Михаил Юрьевич, ставить задачу агенту лично. 
Такие кадры засвечивать нельзя.
– Ну, это-то я знаю. До встречи, Иван Сергеевич. Буду держать тебя в курсе 
событий. В конце концов, бог даст, выйдем и на «Чистилище», и на «Ад», то бишь 
Купол.
Генерал удалился. Директор контрразведки долго смотрел на закрывшуюся дверь, и 
по лицу его бродили тени.

Полковник Борис Иванович Ивакин был похож на кининга – и обликом, и характером. 
В контрразведке Министерства обороны, которую за глаза все называли «Смерш-2», 
он был вторым человеком после начальника ВКР Дикого, от которого в слаженной 
работе управления зависело многое, если не все. Во всяком случае, именно он 
подбирал кадры для ВКР, хорошо зная контингент училищ спецназа и академий 
Генштаба, готовивших специалистов высокого класса.
Выслушав просьбу Ивана Сергеевича Панова, директора Федеральной службы 
контрразведки, а теперь своего тестя, он не сказал ни «да», ни «нет», пообещав 
подумать, хотя решение принял сразу. Панова он уважал как за профессионализм, 
так и за человеческие качества, но не знал, согласится ли работать на ГУБО тот, 
кого он наметил для проведения своей операции и уже вызвал в Москву. Агенты 
этого класса обычно действовали индивидуально и не всегда соглашались 
участвовать в операции, если не считали ее заслуживающей внимания. Зато