И вдруг снова почувствовал знакомый угрожающий взгляд.
Вскочил, напрягаясь, метнулся к оленям, выдернул из седельной сумки карабин.
В лесу на другом берегу реки шевельнулись кусты, и на галечник мягко вытек – 
буквально как струя жидкой гуттаперчи – громадный зверь, помесь тигра, удава и 
таракана. Ткнулся носом в валун, возле которого недавно стояла женщина в белом, 
поднял уродливую голову и посмотрел на оторопевших людей.
– Хара сылгылах! – прошептал эвенк, падая лицом в траву и закрывая затылок 
ладонями.
Артур сглотнул, держась за карабин, начал тихонько поднимать ствол.
Зверь сверкнул узкими яркими желтыми глазами с вертикальными зрачками, качнул 
головой, словно предупреждая: не надо стрелять, дружок, не поможет тебе карабин,
 – ещё раз нюхнул камень и тем же манером скользнул в кусты, бесшумно, плавно, 
неодолимо, как живой поток жидкого металла.
Давление чужого взгляда на голову снизилось, исчезло.
Артур опустил карабин, смахнул выступивший на лбу пот, глубокомысленно изрёк:
– Пора завязывать с алкоголем, мистика уже всякая начинает мерещиться.
При этом он был совершенно уверен в своей адекватности, да и реакция Увачана 
подтверждала тот факт, что страшный зверь («хара сылгылах», однако) ему не 
померещился.
– Вставай, старик, – похлопал Артур охотника по плечу, – убрался твой злой дух, 
не стал нас есть, не понравились мы ему.
Эвенк забормотал что-то под нос, тряся головой, потом подхватился на ноги, 
погнал оленя вдоль берега реки.
Артур хмыкнул, сполоснул лицо речной водой, поглядывая на камень, ставший 
свидетелем двух странных встреч, и направился вслед за проводником. Думал он о 
том, что такие встречи плюс удивительно яркий сон неспроста. Ему было дано 
некое знамение, намёк на какую-то иную жизнь, далёкую от обыденной, но понять, 
что это означает, Артур был не в состоянии. В леших и домовых Суворов не верил, 
суеверным не был, считая, что все описанные литературой «потусторонние» силы, 
колдуны и маги являются всего лишь способом заработать имидж или заинтересовать 
обывателя. Впрочем, существовал ещё один вариант объяснения случившегося: он 
стал случайным свидетелем абсолютно не касающихся его событий, происходящих 
вполне реально в местах, не доступных простому смертному. Ведь не остановись он 
на берегу Джелиндукона в поисках алмазов, так, наверное, и не увидел бы ничего 
и жил бы себе спокойно, как остальные мирные граждане России, верхом 
удовольствия считавшие телепередачи типа «Последний герой».
Снова заболела голова. Перед глазами встал образ женщины в белом, выглянувшей 
из-за камня.
Может быть, тот зверь (Артур содрогнулся) её преследовал? Недаром же он 
обнюхивал камень и береговой откос. Интересно, что это за зверь? Реликтовый 
динозавр, сохранившийся в этих местах со времён мезозоя? Эдакое «лохнесское», 
точнее, тунгусское чудовище? Или уцелевший член экипажа взорвавшегося над 
Подкаменной Тунгуской звездолёта (есть и такая версия), известного под 
названием Тунгусский метеорит?
Артур усмехнулся, получил укол боли в висок, выругался шёпотом.
Собака бешеная! Уж не заболел ли он? Чем? Простудился? Подхватил местную 
инфлюэнцию? Комарики ведь его кусали разные, мог и малярийный попасться. Только 
этого нам не хватало…
Он догнал Увачана.
– Дедушка, у вас тут малярией никто не болел?
Охотник оглянулся, глаза у него были чёрные и блестящие, его трясло.
– Увайю приходить, беда быть, совсем пропадать…
– Что ты там бормочешь? Живы будем, не помрём. А зверь и правда был 
страшненький, я таких не видел.
– Хара сылгылах, злой дух, однако, порчу наводить, плохо всем быть…
– Прекрати шаманить! – прикрикнул на эвенка Артур. – Раз он нас не тронул, 
значит, сам испугался. Всё будет хорошо. Я знаю, ты умеешь людей лечить, полечи 
меня, башка трещит.
Увачан внезапно успокоился, перестал дрожать, проворно достал фляжку с водкой 
из-под меховой накидки (в ней он ходил даже в самую жару), хлебнул. Глаза 
старика перестали казаться оловянными пуговицами, в них заискрилась жизнь.
– Ты великий мээрген! – торжественно заявил он. – Хара сылгылах испугать! Маган 
кырдай испугать! Алмазы находить. Ты великий углах мээрген!
– Хорошо, хорошо, согласен, – скривил губы Суворов, – только вот голова болит, 
как с похмелья.
Увачан покивал, обошёл его кругом, потёр ладонь о ладонь и приложил ко лбу и 
затылку. Запел что-то на своём языке. Через минуту голова Артура прояснилась.
– Спасибо, колдун, – с облегчением выпрямился он. – Научил бы ты меня своему 
мастерству, а? Я бы за ценой не постоял.
– Отец учить мне, – поднял палец к небу эвенк. – Слово знать, свобода быть, 
духи говорить, долго учить, однако.
– Это я понимаю, – вздохнул Артур. – С детства учиться надо. Ладно, поехали, и 
в самом деле надоело комаров кормить, пора в цивилизацию. Да и с тем зверем 
неохота ещё раз встречаться. Как ты его назвал? Хара сылгылах?
Увачан изменился в лице, сделал изрядный глоток обжигающей горло жидкости и 
заторопился к своему оленю.
В Туру они вернулись без особых приключений спустя неделю после встречи со 
«злыми духами», преодолев по тайге около трёхсот километров.
Глава 2
НЕ ПОРА ЛИ ЗА СТАРОЕ?