– Всё тихо, хозяйка. Пацан хныкал, теперь спит. Баба стонет, похоже, ей плохо. 
Может, воды дать?
– Обойдётся, – буркнула Инна. – Открой.
Охранник зазвенел ключами, открыл дверь камеры, где содержался ребёнок.
Мальчик лежал голенький на узком топчане, раскинув ручонки, изредка вздрагивая. 
Но стоило Инне перешагнуть порог, как он проснулся, распахнул затуманенные 
глазки. И столько в них было понимания и страдания, что секретарша Меринова 
вздрогнула.
– На, пей, – сунула она соску в рот малышу.
Тот ухватился за бутылку ручками, зачмокал, но вдруг сморщился и заплакал, 
отталкивая бутылку.
– Пей, гадёныш!
– Давайте я покормлю, – предложил охранник.
– На, – сунула ему бутылку девушка, брезгливо вытерла руки о халат. – Он весь 
мокрый, смени подгузник.
– Слушаюсь.
Инна вышла, услышав, как парень пробормотал: «Молоко-то совсем холодное…»
– Заткнись там!
Охранник замолчал. Перестал хныкать и ребёнок.
Второй охранник открыл дверь камеры, где сидела мать мальчика. Точнее – лежала. 
Глаза её были открыты, но мысль в них отсутствовала. В таком состоянии она 
находилась уже четвёртые сутки, не ела, не пила, дышала с трудом, но жила. 
Смотреть на неё было тошно, ухаживать не хотелось, и секретарша тайком била 
женщину по голове, надеясь, что она наконец умрёт. Однако та ещё дышала.
– Когда же ты сдохнешь, дрянь?! – вполголоса проговорила Инна, прислушиваясь к 
стонам, изредка вырывавшимся из раскрытых пересохших губ пленницы. – 
Остохренело за тобой смотреть!
Она примерилась ударить пленницу кулаком в висок, но в этот момент в камеру 
заглянул охранник, протянул мобильник:
– Вас.
– Кто?
– Дежурный на воротах.
Инна поднесла трубку к уху:
– Что там ещё?
– Подъехала «Скорая помощь», врач утверждает, что от нас поступил вызов.
– Пошли его на…
– Слушаюсь. Он просит расписаться в путёвке, что вызов ложный.
– Ну так распишись.
Инна сунула мобильник охраннику, посмотрела на пленницу, поколебалась немного, 
но всё же ударила по голове, процедив сквозь зубы:
– Утром я тебя урою, стерва!
В коридоре ей вдруг стало холодно. Запахнув халат, она прислушалась к себе и 
поняла, что это – сигнал тревоги, интуиция подсказывала скорое изменение 
обстановки, связанное с визитом «Скорой помощи», и надо было принимать срочные 
меры.
Инна взбежала наверх, позвала охранника на входе в особняк:
– Объяви тревогу! К нам гости!
– Чего? – удивился парень.
– Пасть закрой! Все на периметр! Живо!
Охранник изменился в лице, поднёс к уху рацию, но объявить тревогу не успел.
Снаружи донёсся частый треск выстрелов, взрыв, за ним крики людей.
Вытаращив глаза, охранник метнулся из холла на крыльцо с колоннами, сдёргивая с 
плеча автомат.
Инна тоже бросилась было к себе на второй этаж, чтобы переодеться и вооружиться,
 однако наткнулась на двоих мужчин в пятнистых комбинезонах, внезапно возникших 
на её пути.
Один с ходу выстрелил в охранника, вывернувшегося из левого коридора, показал 
напарнику пальцем на замершую секретаршу, а сам легко взбежал по лестнице на 
второй этаж. Тихо хрустнул сучок выстрела, означавший, что выбежавший из 
душевой капитан Ираклишвили приказал долго жить.
Приятель спецназовца, профессионально держащий пистолет «волк» с насадкой 
бесшумного боя, бросил беглый взгляд на коридоры, и Инна с содроганием узнала в 
нём гостя Меринова, приходившего к главе СС в кабинет Госдумы. Это был Василий 
Котов, жена и сын которого понадобились Марату Феликсовичу для какой-то 
комбинации.
– Веди! – шевельнул каменными губами Василий Никифорович. Глаза его светились, 
как у кошки, и в них стыла такая жуткая ненависть, что Инна поняла – лучше не 
рыпаться: выстрелит не задумываясь!
Она покорно повернулась к лестнице в подвал, лихорадочно соображая, что делать. 
В таком незавидном положении она ещё никогда не была, и это бесило женщину, как 
полученная пощёчина.
Спустились в подвал здания.
Василий Никифорович почувствовал опасность, ткнул стволом пистолета в спину 
проводницы:
– Стой! Подзови охранников!
– Мальчики, подойдите, – проговорила Инна игривым тоном, зная, что охранники 
привыкли к другим командам и должны насторожиться.
– Хозяйка? – неуверенно выглянул из ниши слева парень, читавший журнал.
Тихо треснул выстрел. Во лбу парня расцвела кровавая розочка, он выронил 
автомат и откинулся обратно в нишу.