владел Герман Довлатович Рыков, а потом его «преемник» Марат Феликсович Меринов.

Глубокой ночью семнадцатого августа к воротам в сплошном бетонном заборе, 
окружавшем усадьбу Заморёново, тихо подъехала машина «Скорой помощи». Из кабины 
выбрался врач в белом халате, вдавил кнопку на домофоне, укреплённом слева от 
решётки входной двери.
– Кого ещё принесло? – спустя минуту раздался из динамика хриплый голос 
дежурного охранника.
– Поступил вызов, – вежливо сказал врач. – Сердечный приступ. Адрес – село 
Заморёново, особняк господина Меринова.
– Мы никого не вызывали.
– Разберитесь, пожалуйста. Если вызов ложный, нам нужно отметить путёвку, а то 
начальство не поверит, что мы выезжали сюда.
Пауза.
– Ждите.
Врач достал мобильник, набрал номер:
– Мы на месте.
– Начинаем, – отозвался Самандар, которому и звонил врач, он же Веня Соколов. – 
Объект?
– Прослушка молчит, никто никому отсюда не звонит.
– Начинаем, – повторил Вахид Тожиевич, пряча телефон, посмотрел на ждущие лица 
комиссаров. – Никто никому не звонит. Рыкова на даче нет. По докладам 
наблюдателей, он остался на вилле у Патриарших, но секретарша поехала сюда.
– Значит, его вообще нет на Земле, – сказал Василий Никифорович, с трудом 
скрывая нетерпение. – Он в «розе». У нас хороший шанс освободить Улю в его 
отсутствие.
– Почему ты решил, что он в «розе»? – осведомился Парамонов.
– Веня разбудил охрану, та наверняка доложила секретарше как главной 
управительнице, а поскольку из усадьбы никто Рыкову не позвонил, значит, он 
отсутствует.
– Твоими б устами да мёд пить. Что ж, более удобного случая может не 
представиться. Матфей не подведёт?
Имелось в виду, что Хранитель Матфей пообещал комиссарам помочь снять колпак 
магического заклинания, не позволяющий никому проникнуть в дом через 
тхабс-канал.
– Матфей – человек слова.
– Тридцать секунд на проверку экипировки.
Мужчины оглядели свои пятнистые спецкомбинезоны, проверили наличие необходимого 
снаряжения и оружие. Каждый взял пистолет «волк-2» с запасом обойм, нож, по две 
мини-гранаты «орех» и метательные пластины. В запасе у Самандара были 
снайперские винтовки и даже пулемёт «печенег», но готовилась не войсковая 
операция, а скрытная атака на усадьбу Рыкова, где пулемёты были бы лишними, да 
и винтовки тоже. С другой стороны, такие пулемёты были у команды Вени Соколова, 
но предназначались они всего лишь для шумовых эффектов. Комиссарам «печенеги» 
были ни к чему.
– Поехали! – скомандовал Иван Терентьевич.
И комиссары нырнули в «колодец» тхабс-режима, чтобы выйти из него уже на 
территории атакуемого объекта.

Инна вскрикнула в последний раз и расслабленно раскинула руки, высвобождаясь из 
объятий любовника.
Бурно дышащий потный Вахтанг Ираклишвили полежал на ней немного, отдыхая, не 
отнимая рук от груди женщины, потянулся было к ней усами, но она столкнула его 
на кровать:
– Остынь, капитан, хорошего понемножку. Босс вернётся – в шкафу не спрячешься.
– Да что он сделает? – отмахнулся Ираклишвили, враскоряку направляясь к двери 
спальни. – Уволит, что ли? Пусть увольняет. Такие спецы, как я, на дороге не 
валяются. К тому же он наверняка догадывается, но молчит. Значит, не ревнивый.
– Иди, иди, умник, тебе думать вредно. Проверь охрану на всякий случай, а то у 
меня плохие предчувствия.
– Что её проверять, охрану? – проворчал капитан. – Никто к нам не сунется. 
Только идиот может рассчитывать чем-нибудь здесь поживиться.
Он вышел, спустился на первый этаж кирпичного особняка, перекинулся парой слов 
с охранником и вернулся, зашумела вода в душевой.
Инна ещё немного полежала в блаженном оцепенении, потом вспомнила, что не 
покормила на ночь сына пленницы, и мрачно сплюнула.
– На кой хрен она ему сдалась? Утопили бы в реке, и никаких проблем с 
кормлением!
Однако через минуту она всё же встала, зашла в ванную, постояла под струями 
душа, смывая истому, разглядывая себя в зеркальной стене. Отражение ей 
понравилось.
– Готовьтесь, мальчики, – промурлыкала она, имея в виду охранников. – Я вас 
всех через себя пропущу, никого не забуду.
Накинула халат, взяла в столовой молоко в детской бутылочке с соской, хотела 
подогреть, но махнула рукой:
– Обойдётся.
Камеры с пленниками находились в полуподвале особняка, в разных концах коридора.
 Их охраняли двое парней в сине-серой униформе: один читал журнал «Максим», 
второй курил на лестничной площадке. Увидев постоянную спутницу хозяина, он 
вытянулся, опустив руки по швам.