Он взялся за чашку с любимым горячим шоколадом, и в этот момент под сводчатым 
потолком зала прозвучал трубный глас.
Килимтарх переменился в лице, резко отставил свою чашку, расплескав чай.
– Меникара!
Меринов, почуяв дуновение морозного ветра угрозы, бросил взгляд на панорамное 
окно зала. Фиолетовое небо с неярким апельсином светила над морем было 
незамутнённо чистым, но не стоило сомневаться, что в мире килимтарха появился 
нежданный гость.
– Охотник?
– Кто же ещё? – сжал зубы Ибрагим Аддин. – Однажды он уже пытался охотиться на 
меня, но убрался несолоно хлебавши. Надеюсь, ему не повезёт и на этот раз. 
Может быть, мы дадим ему отпор? Нас двое…
– У меня дела дома, – сожалеюще развёл руками Марат Феликсович. – А у вас такая 
система маскировки, что никакой Зверь не страшен. Прощайте, Ибрагим, будете в 
наших краях, заходите в гости.
Меринов помахал рукой килимтарху, включил тхабс, но в последний момент 
передумал бежать на Землю, сориентировал тхабс таким образом, чтобы тот вознёс 
его на вершину жилой башни килимтарха, представлявшей собой матричное творение. 
Опустился на купол, накинул вуаль «непрогляда», осмотрелся. И увидел 
приближавшуюся к архипелагу Аддина гигантскую хищную птицу.
– Действительно, Охотник…
Птица стремительно спикировала на одну из башен в центре псевдогорода, раскрыла 
клюв. Башню накрыл струящийся прозрачный рукав не то нагретого воздуха, не то 
какого-то силового поля. Она потеряла стройность, поплыла пузырями и струями, 
оседая на остров горой серо-сизой пены… и спустя несколько мгновений одним 
скачком восстановила былую форму!
Зверь Закона, озадаченный трансформацией здания, взмыл выше, сделал круг над 
башней и снова метнул рукав прозрачной энергии, превративший строение в гору 
пены. Однако и на сей раз произошло то же явление. Башня восстановилась за 
считаные секунды, как птица феникс из пепла, сияя хрустально-прозрачным куполом 
на вершине.
Птица начала метаться над городом, в ярости разрушая здания одно за другим. А 
они дружно поднимались вверх, вырастая из песчаных островов как грибы, словно 
насмехаясь над усилиями жуткой твари.
Меринов покачал головой, подумав, что идея килимтарха себя оправдывает. Зверю 
надо было менять тактику нападения, но сам он этого сделать не мог, представляя 
собой сложную, мощную, вариативную, но – конечную программу. Изменить эту 
программу, откорректировать должным образом, усложнить и сделать более 
самостоятельной мог только её создатель.
– Пора уходить, – со вздохом пробормотал Марат Феликсович.
И вдруг ему в голову пришла великолепная в своей простоте мысль. На её 
обдумывание ушло несколько мгновений.
– А чем я рискую? – спросил он сам себя, приняв решение. – Аж ничем!
И сбросил вуаль «непрогляда», делавшую его невидимым.
«Эй, Охотник! – взлетел над городом Ибрагима Аддина ментальный вызов. – Помнишь 
меня?»
Гигантская птица, кружащая над городом, повернула в сторону матричной башни.
«Ты иерарх Фундаментальной реальности».
«Узнал, молодец! Могу предложить обмен: я укажу тебе настоящий дом хозяина 
этого мира, а ты поможешь мне на Земле».
«Мне закрыт доступ в Фундаментальную реальность».
«Как личности – да, запрещён, как энергоинформационной сущности – нет. Я возьму 
тебя с собой в качестве «второго Я». Ты сможешь славно повеселиться на Земле, 
гоняясь за местными иерархами. Да и враг твой в настоящее время обосновался 
там».
Птица сделала круг над башней, внимательно разглядывая человека на куполе.
Меринов почувствовал удивление и гнев притаившегося в недрах башни килимтарха, 
приготовился бежать в случае нападения Зверя. Но тот принял правильное решение.
«Согласен!»
«Твой враг здесь!» – Меринов топнул ногой по гладкому прозрачному куполу башни. 
Подпрыгнул, активируя сиддху кхекара, отлетел в сторону, ощущая «шевеление 
эмоций» Ибрагима Аддина. Пожал плечами: извини, учитель, ничего личного…
Если бы килимтарх не стал ждать, а сразу нырнул в канал тхабса, он уцелел бы, 
несмотря на блокирование города мощной резонансной «решёткой» магических 
заклинаний, но ему помешали человеческие чувства, затмившие сознание. 
Предательство Рыкова-Меринова шокировало его настолько, что он опоздал 
отреагировать на энергетический выпад Зверя.
Прозрачный вихрь накрыл башню Ибрагима, разнёс её в клочья, превратил в струи 
дыма и обломков! Башня осела грудой каменных плит и рёбер, покрытых сеточкой 
молний. И тотчас же начали пузыриться, оплывать и таять все остальные башни 
псевдогорода, превратились в капли быстро испаряющегося полупрозрачного желе. В 
небо взвились сероватые дымные струи, растаяли через минуту.
Затем наступила очередь островов и атоллов. Они тоже зашевелились, задрожали, 
начали трескаться, испаряться и тонуть в пучине моря. Исчезли один за другим.
Но и это было ещё не всё!
Вскипела сама гладь моря! В воздух поднялись мириады струй пара, образовав на 
какое-то время густой облачный слой! Но вот он растаял, и взору Меринова, 
заворожённого метаморфозами ландшафта, предстал другой пейзаж, напоминающий 
марсианский: горные разломы, кратеры, извилистые борозды высохших рек, 
серо-бурые плеши, оранжево-красные пески… и ни следа жизни!