рацию и снайперскую винтовку «ВСС» калибра 9 миллиметров, известную под 
названием «винторез».
– Готов?
– Скорее да, чем нет, – все тем же гулким басовитым мужским голосом ответила 
женщина, подходя к кромке воды. – Вряд ли он сможет восстановиться полностью. 
Но страховки ради… – Она подняла ствол пистолета и выпустила остаток обоймы в 
голову Блохинцева, превращая ее в кровавое месиво. – Теперь порядок.
Мужчина в куртке поднес к губам рацию:
– Снимай десант, Дван, готовь вертолет, уходим. Я буду через четверть часа.
После этого мужчина вынул из-под полы куртки тяжелый черный револьвер странной 
формы, с шестигранным длинным дулом и решетчатым кожухом на стволе, направил на 
Веронику, ничем не выдавшую своих чувств.
– Полезай обратно, – проворчал черноволосый, нажимая курок. Раздался тихий звон,
 будто оборвалась струна.
Женщина вздрогнула, пошатнулась, широко открывая глаза, но не упала. Глянула на 
мужчину, явно не узнавая его, не понимая, что она здесь делает.
– Кто вы? Где я?! Как я здесь оказалась?!
Мужчина окинул ее ничего не выражающим взглядом и бесшумно скрылся в кустах. 
Вероника недоуменно посмотрела на свою руку, сжимающую рукоять пистолета, 
дотронулась свободной рукой до лба и вдруг заметила лежащий в реке труп. 
Пистолет выпал из ее руки, и она завизжала…

* * *
За десять лет, прошедшие со времени ухода Матвея Соболева, главного претендента 
на трон координатора Союза (так это понималось), Герман Довлатович Рыков не 
только укрепил свое положение кардинала в Союзе Девяти, став его вице-лидером, 
но и захватил главные рычаги влияния на социум страны, перебравшись с Лубянки в 
Кремль, заняв пост главного военного советника президента, потеснив Хейно 
Яановича Носового, другого кардинала Союза, и захватив кресло маршала СС. По 
сути, могущественней его чиновника в государстве в настоящий момент не было, и 
координатору Союза Девяти Бабуу-Сэнгэ приходилось с этим считаться. Коррекция 
реальности теперь все чаще проходила под диктовку Рыкова.
Несмотря на закон, принятый Государственной Думой, о запрещении разработок 
психотронного оружия, Герман Довлатович в секретном центре под Шереметьево 
продолжал заниматься усовершенствованием суггесторов «удав» («глушаков») и 
генераторов боли «пламя» («болевиков») и уже имел неплохой арсенал этих средств 
массового воздействия в две тысячи единиц, используемый для зомбирования 
помощников и исполнителей, так или иначе необходимых для успешной деятельности 
Сверхсистемы. Как сказал когда-то один писатель: «Все мы кого-то используем. На 
этом держится мир». Герман Довлатович тоже использовал людей для своих целей, 
но с помощью «глушаков» делать это было проще и не требовало больших затрат. 
Именно такими методами ему удалось ликвидировать противостояние мафий 
кавказской и славянской ориентации в Москве в пользу последней, хотя на ореол 
«национального героя» ему было, конечно, наплевать. История уже не раз 
доказывала, что национальность властителя не играет большой роли, когда дело 
касается абсолютной тоталитарной власти.
С приходом Рыкова на вершину властной пирамиды СС процесс поглощения в России 
малых преступных формирований большими ускорился, и к моменту описываемых здесь 
событий территория гигантского государства была поделена всего лишь между 
сорока четырьмя «семьями», из которых половина подчинялась СС. Вне поля зрения 
Германа Довлатовича оставался Дальний Восток, управляемый непосредственно 
координатором Союза Бабуу-Сэнгэ, Сибирский регион – «вотчина» Блохинцева и 
Мурашова и Крайний Север – «владения» отца Мефодия и Голованя. Над остальной 
частью страны, в том числе и столицей, нависала холодная тень Сверхсистемы, 
руководимой «императором». Рыков лично контролировал в с е сферы деятельности 
СС: торговлю наркотиками, оружием, золотом, цветными металлами, игорный бизнес, 
проституцию, скупку недвижимости, «охрану» крупных торговых центров, контроль 
рынков и транспортных предприятий. Методику же контроля Герман Довлатович 
использовал предельно простую: если не действует подкуп – следуют угрозы, не 
действуют угрозы – за дело берутся купленные чиновники и депутаты Госдумы, не 
помогают чиновники – вмешивается личная команда Рыкова, вооруженная «глушаками».
 Как правило, этот последний метод борьбы со строптивыми клиентами и 
конкурентами использовался редко. Поголовное зомбирование не входило в планы 
Германа Довлатовича, для его целей достаточно было программировать лишь 
представителей властных структур, крупных деятелей политики, науки и культуры, 
способных образовать кастовый эгрегор, подчиненный воле одного человека. По 
завершении образования эгрегора Рыков превращался в фигуру, способную 
противостоять всему Союзу Девяти и не уступающую по мощи Хранителям Круга. 
Замыслы же его простирались еще дальше…
В четверг шестнадцатого мая Герман Довлатович по давно заведенному порядку 
начал работу в офисе, расположенном в семнадцатиэтажном здании на Сенной 
площади. Четверг был днем компьютерного анализа предполагаемой угрозы империи 
СС. Обладая способностью проникать в любые закрытые паролями и кодами 
компьютерные сети, Рыков шарил по сверхсекретным запасникам информации силовых 
структур – службы безопасности, милиции, Министерства обороны, выуживал оттуда 
необходимые сведения и упреждал подготавливаемые удары, изредка отдавая «на 
съедение» кого-нибудь из пешек – ради удовлетворения общественности, ради 
поддержания мнения, что страной управляют президент и парламент.
Единственное, что мешало планам Рыкова и сидело занозой в его душе, – 
постепенно усиливающаяся, несмотря на принимаемые контрмеры, ККК, возрожденное