в засаде?
– А как же, знакомые все мордовороты, подручные Костика Мелешко. Не ожидали они 
нас. Точнее, не ожидали, что мы их накроем.
– Ждите. – Вася выключил рацию, посмотрел на своих напарников. – Пора выступать,
 территория Троице-Лыкова под нашим контролем.
– Поехали.
Подстраховав друг друга в астрале и убедившись, что за домом наблюдение никто 
не ведет, Василий, Вахид Тожиевич и Стас захватили сумки со снаряжением и 
спустились во двор, где их ждала «шестерка» Самандара. Через час они подъехали 
к Троице-Лыковской церкви, все подъезды и подходы к которой контролировались 
«чистильщиками» Соколова.
– На горизонте все тихо, – доложил он, выходя из церкви; остальных его людей 
видно не было, но Василий чувствовал их присутствие.
– Ждите нас два часа, – сказал Василий. – Если никто чужой в поле зрения не 
появится, возвращайтесь на базы.
– Может, возьмете с собой пару умелых ребят? – предложил Веня. Он никогда не 
интересовался, чем занимаются отцы-комиссары, справедливо полагая, что, если 
появится нужда, ему все расскажут.
– Не надо, в этом деле помощь не требуется.
Соколов кинул два пальца к брови и ушел обратно в церковь. Он не был верующим, 
но относился к верующим и священникам с уважением и не упускал момента 
заглянуть в храм.
Под землю спустились тем же путем, что и раньше, – через колодец под древней 
могильной плитой. Почему его не обнаружил Рыков, способный мгновенно определять 
следы магического присутствия, оставалось загадкой. То ли «печать отталкивания»,
 наложенная Хранителями, была настроена избирательно и «отводила глаза» Рыкову, 
то ли он у церкви вообще не появлялся, понадеявшись на своих помощников. Что 
опять же вызывало удивление, потому что Герман Довлатович знал о существовании 
под Троице-Лыковом МИРа Ликозидов, откуда стартовала в «розу реальностей» 
команда Матвея Соболева.
– После нашей стычки с Мелешко Герман должен был здесь все вылизать, – стоя в 
трубе канализации, высказал общую мысль Самандар. – Странно, что он этого не 
сделал, оставил лишь сторожей.
– Может быть, он давно нашел вход и ждет нас внизу?
– Вряд ли, я бы почувствовал его запах. Предлагаю завалить этот вход, а самим 
выйти в другом месте.
– Тогда придется отменить поход, а я бы хотел все-таки «сходить» в «розу» на 
пару часов.
Самандар молча направился дальше. Спустя четверть часа они уже стояли перед 
пирамидой древних разумных тарантулов. Переоделись в гермокостюмы с подогревом, 
проверили рации, оружие и один за другим двинулись внутрь МИРа. Судя по 
отсутствию каких-либо ментальных и физических следов, в пещере никто чужой не 
объявлялся, и это обстоятельство внушало уверенность и надежду на благополучный 
исход экспедиции.
Уже стоя внутри саркофага царицы Ликозидов, Василий вдруг со смешком признался:
– Я так и не понял, что такое тхабс. Аппарат, пробивающий дыру в границе между 
реальностями? Ключ, открывающий запертую дверь? Процесс, запускаемый с помощью 
магических формул?
– В переводе с санскрита тхабс означает «способ действия», – сказал Самандар. – 
По-видимому, это все-таки процесс.
– Это закон, – тихо обронил Стас.
– Что? – повернулся к нему Василий. – Какой закон?
– Точнее, пусковая формула закона тоннельного просачивания. Она может быть 
ориентирована лишь на определенную личность. Это как пропуск…
– Понял. Не понял только, откуда ты это узнал. От Марии, то бишь Светлады?
– Нет, – еще тише проговорил Стас. – Я… мне стало любопытно… В общем, я ходил в 
ментал… Информация лежала очень близко, будто специально для меня…
– Быстро бежит мальчик, – усмехнулся Вахид Тожиевич.
Василий хотел было сделать выговор ученику, но передумал.
– В следующий раз если задумаешь выходить в астрал-ментал, предупреди меня. 
Одному лазать по информационным кладовым опасно, можешь нарваться на «цепных 
псов» кардиналов или, того хуже, – иерархов.
– Хорошо, дядь Вась, – с облегчением сказал Стас. – А что это еще за «псы»?
– Особые программы, подавляющие волю и фрустирующие психику. Однажды Герман 
Довлатович Рыков уже запускал их в астрал. Ну, путешественники-разведчики, 
поехали!
Тхабс послушно принял команду Котова, и все трое оказались в другом мире, 
далеко от Земли.
Черное небо с немигающими звездами. Близкий горизонт. Ослепительно сверкающее, 
как будто покрытое слоем золота, уступчатое плато, испещренное бороздами и 
длинными валами, усыпанное странно гладкими, овальными и круглыми, как галька, 
камнями. Каждый камень покрыт слоем глазури и сверкает как драгоценный или как 
слиток золота, серебра или платины. И солнце – в виде купола над горизонтом, 
пышущее жаром, кажущееся раскаленным горнилом плавильной печи, тоннелем в 
преисподнюю, с космами протуберанцев и сизо-голубой короной на полнеба. 
Смотреть на него невозможно, и даже сквозь ткань костюма его яростный пламень 
жжет и давит, будто непрерывно длящийся взрыв. А тело в этом мире кажется 
легким, как воздушный шар, потому что сила тяжести здесь в несколько раз меньше 
земной.
– Меркурий! – выдохнул Стас, задерживая дыхание и отворачиваясь от солнца. –