оглянулся, окидывая Стаса оценивающим взглядом.
– Теперь я и в самом деле верю, что нам удастся перейти границу «розы».
Он шагнул вперед, но Василий остановил напарника.
– Как-то уж очень легко у нас все получается, не оказалось бы ловушки.
– Просто пришло наше время, – пожал плечами Вахид Тожиевич и поднялся на 
возвышение, на котором стоял «саркофаг».
Огонек, горевший внутри хрустального «крыла» ротонды, запульсировал, и Самандар 
остановился, знакомо склонив голову набок.
– Забавно…
– Что? – поторопился подняться к нему Василий и услышал мягкий, мурлыкающий 
голос, в котором сплелись мужские и женские интонации:
– Вы уверены, что поступаете правильно?
– Кто это сказал? – оглянулся вокруг Василий и встретил пристальный взгляд 
Самандара. – Похоже на…
– Соболева и Кристину. Это ментальная запись.
– Вы уверены, что поступаете правильно? – повторил голос, раздаваясь словно 
внутри головы.
– Уверены, – сказал Василий.
– Вашего энергетического запаса мало для перехода.
– Соболев, это ты?
– Вашего запаса мало для перехода.
– Черт! – Вася щелкнул пальцами. – Это действительно запись. Стас, поднимись.
Парень подошел к спутникам, и тотчас же голос изменился, стал чисто мужским, 
больше похожим на голос Матвея Соболева:
– Вася, я оставил этот кодовый ключ на всякий случай. Кто знает, что с нами 
случится. Но у ключа есть порог срабатывания, преодолеть который ты в одиночку 
не сможешь, только с чьей-то помощью. Надеюсь, это будет Вахид Тожиевич или 
кто-то из Посвященных. Если тебе и друзьям удастся перешагнуть порог – тхабс, 
который я оставляю в памяти «саркофага», перекинет вас в «розу». Но ни в коем 
случае не пытайся переходить границу реальности один! Прежде научись защищаться 
от мощных пси-полей и хорошенько подготовься. Хотя я, честно говоря, не уверен, 
что тебе столь уж необходимо выходить в «розу». Думай. Удачи!
Голос пропал.
Мужчины смотрели друг на друга и молчали. Они слышали одно и то же. Потом 
Самандар хмыкнул и погладил рукой прозрачный завиток стенки «саркофага».
– Ну что, господа, рискнем? Нас трое, справимся, я думаю.
– Нет, – покачал головой Василий. – Мы не готовы… я не готов. Соболев прав, 
надо подготовиться к походу. И у меня есть идея…
– Какая?
– Приспособить «тюбетейку».
Самандар смотрел вопросительно, и Вася добавил:
– Мы со Стасом давно работаем над генератором защиты от «глушака», уже готов 
образец. Считаю, нам такие генераторы пригодятся и в «розе».
– Логично, – легко согласился Вахид Тожиевич.
– Нет, вы серьезно?! – глянул на учителя Стас округлившимися глазами. – Мы 
пойдем… в «розу»?!
– А ты против?
– Нет, но… все это неожиданно… и просто… Может, не будем ждать?
Василий усмехнулся и подтолкнул парня к выходу.
Назад, к церкви они выбрались через два с лишним часа, когда уже стемнело, 
слегка усталые и возбужденные открывающимися горизонтами. Мысль у всех троих 
была одна: скорее бы в путь…
Глава 4
ПРЕДУПРЕЖДАЮЩИЙ ВЫСТРЕЛ В ГОЛОВУ
Отец Мефодий, как его называли кардиналы Союза Девяти, на самом деле носил сан 
архиепископа, которого добился сравнительно недавно, семь лет назад, и 
деятельно готовился к патриаршеству, избранный преемником нынешнего патриарха 
Всея Руси. При этом он имел должность помощника премьер-министра по связям с 
религиозными концессиями и Православной Церковью, но жил тем не менее в 
Ярославле, а не в столице, хотя и навещал ее довольно часто, по два-три раза в 
месяц. В очередной вояж он собрался восемнадцатого мая, накануне праздника 
Апостола Иоанна Богослова. Святую Церковь все больше тревожил рост 
разнообразных сект, особенно сатанистов всех мастей, и отец Мефодий ехал к 
патриарху на прием, чтобы обсудить эту проблему.
В России к данному моменту было зарегистрировано более четырнадцати тысяч 
религиозных организаций, из которых половина принадлежала Православной Церкви. 
Однако религиозные течения продолжали появляться и распространяться, и процесс 
этот остановить было трудно, если вообще возможно, потому что на течения эти 
был спрос. Во все времена существовали люди с особым мироощущением, читающие ту 
или иную эзотерическую и духовную литературу, находящие особый смысл в 
объединении себе подобных в секты. В эти секты вовлекались молодые люди с 
неустоявшейся психикой, ищущие себя и в силу свойственного возрасту 
максимализма отрицающие традиционные организации. Они были не против 
безусловного подчинения учителю и беззаветной преданности секте, но вряд ли 
понимали, что человек, попавший в такую религиозную организацию, постоянно 
подвергается насилию над личностью и в конце концов зомбируется, превращается в 
послушного киборга, готового ради «святого учения» солгать, украсть, убить 
любого человека или самого себя.
Основные претензии подобного плана патриархи Православной Церкви имели к Белым 
Братствам – первому и второму, Аум Синрикё, Церкви Последнего завета, Пути