Непослушания, Научно-логической церкви Откровения, тайно проповедующим духовную 
агрессию, но самыми ярыми противниками Православия были все же секты сатанистов 
и исламских фундаменталистов: Церковь Тьмы, Церковь Апокалипсиса, Общество 
Судного дня, Воины Ислама, Движение белой Смерти, Отряд Люцифера и другие. 
Государство как-то попыталось десять лет назад вмешаться в деятельность сект и 
завести на некоторые из них уголовные дела, но потерпело поражение, так как 
среди защитников сект оказалось слишком много журналистов и высокопоставленных 
политиков. Поэтому регуляцию сектантства, пусть слабенькую, на уровне 
увещеваний, осуществлял только особый отдел Церкви, подчиненный отцу Мефодию. 
Но и он перестал владеть ситуацией, когда на сатанистов стал опираться и 
отбирать из них рекрутов для зомбирования Герман Довлатович Рыков, сумевший 
доказать отсутствие злого умысла в действиях сектантов на весьма высоком уровне 
– президентском. Как говорится, самая большая победа дьявола в наши дни состоит 
в том, что он заставил людей поверить в то, что его не существует.
В принципе, так оно и было на самом деле. Дьявол – как живое существо, личность 
– не существовал. Даже Монарха Тьмы нельзя было называть дьяволом в полной мере 
из-за отсутствия у него злобы и ненависти, чем так отличается человек. С другой 
стороны, в каждом человеке живет частица дьявола, равно как и Бога, и люди 
объединяются чаще всего по этим признакам, образуя эгрегоры – Сатаны или 
Божественной милости. Целенаправленно готовя себе пьедестал, Рыков создал на 
основании СС и религиозных сект единственный в своем роде «эгрегор Тьмы», 
поддерживающий его на ментальном уровне. Насколько он мог стать опасен для 
социума и всей реальности, отец Мефодий мог только догадываться. С этими своими 
умозаключениями он и собирался на аудиенцию к патриарху, чтобы потом пойти еще 
дальше – к координатору Союза Девяти. Главный вывод, к которому пришел отец 
Мефодий, был неутешителен: приход Антихриста, или, как его называли кардиналы 
Союза, «черного аватары», был неизбежен в условиях дальнейшего ослабления 
Закона возмездия, сопровождавшегося падением нравственности и духовного 
потенциала человечества. Этот вывод, наверное, разочаровал бы мечтателей, 
фанатично верующих в светлое, прекрасное, доброе и спасительное, якобы 
заложенное в душе каждого человека, но отец Мефодий не был мечтателем и 
отчетливо видел конец человеческой эволюции. Идеалистом же он перестал быть еще 
сто лет назад.
Врагов отец Мефодий не имел, с бандитами на дороге мог всегда договориться, 
поэтому ездил в Москву без опаски, один. Из Ярославля он выехал на видавшей 
виды «десятке» в пять утра, чтобы прибыть в столицу к заутрене. Проехал Красные 
Ткачи, Шопшу, Семибратово, а за мостом через речку Устье его остановил 
передвижной патруль ГАИ.
Отец Мефодий был гражданином законопослушным и заглушил мотор, хотя порядок 
движения не нарушал и скорость на трассе держал в пределах допустимого. Что 
остановка была ошибкой, он понял слишком поздно, когда сотрудник ГАИ подошел к 
машине вплотную и наклонился к водителю. Несколько мгновений они смотрели друг 
на друга, ведя сверхбыструю пси-дуэль взглядов, потом отец Мефодий побледнел и 
откинул голову на спинку сиденья.
– Кто вы?!
– Истребитель Закона, – не удивился вопросу инспектор.
– Какого?
– Переноса вины.
– Я не слуга и не проводник этого закона.
– Но и не гонитель. Ваш ниен лас[11] переполнен. Но как сказал один умный 
человек: не принимайте жизнь слишком серьезно. Вам все равно не уйти из нее 
живым[12].
– Кто вас послал?
– Эта информация вам уже не пригодится.
Отец Матфей, рука которого дотянулась до креста на груди, усиливающего 
ментальную мощь владельца, напрягся, собираясь начать отступление, но сделать 
ничего не успел. Две пули из револьвера «удар» калибра двенадцать с половиной 
миллиметров, выпущенные практически в упор, разнесли ему голову.

Бабуу-Сэнгэ узнал о смерти отца Мефодия вечером восемнадцатого мая. Не нужно 
быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о целенаправленном воздействии на Союз 
Девяти. Удар был тем более страшен, что никто не знал причин ликвидации двух 
кардиналов, а уровень ликвидации был явно выше возможностей местных силовых 
структур. Действовал кто-то очень сильный, способный рассчитать векторы 
перемещения кардиналов и владеющий формулами магического контроля Среды. Люди 
Круга, прошедшие Посвящение II ступени, какими были кардиналы Союзов 
Неизвестных во всем мире, в принципе должны были почуять опасность и 
соответствующим образом подготовиться к нападению. Но все говорило о полной 
внезапности атак, не позволившей Блохинцеву и отцу Мефодию вовремя отступить, 
сманеврировать, ответить на удар и применить свои немалые экстраординарные 
возможности.
Конечно, в стране существовали силовые структуры, способные поставить целью 
уничтожение Союза, «чистилище», например, или СС Рыкова. Но Герман Довлатович 
сам был озадачен случившимся, а у ККК вряд ли хватало на это средств. И все же 
«чистилище» надо было проверить, чтобы в будущем быть уверенным в его 
непричастности к конфликту.
В глубине души Бабуу-Сэнгэ был уверен, что к убийству Блохинцева и отца Мефодия 
«чистилище» не имеет отношения, однако задание на анализ его действий, планов и 
возможностей дал: прежде всего своим специалистам из личного манипула, затем 
москвичам – Рыкову, Голованю и Юрьеву. Не верил координатор Союза Девяти и в