существа, которым был Монарх.
В дверь позвонили. Василий прислушался к себе и поплелся открывать: пришел 
Самандар. Он молча пожал руку хозяину и прошел в кабинет. Кивнул на экран:
– Ведете философские беседы?
– Наследие Соболева. Чего только в его памяти нет.
– С казанцами работал?
Василий вывел на экран досье казанской бандгруппы.
– Я думаю, ее деятельность чем-то выгодна Рыкову, иначе он бы не терпел ее 
беспредел так долго в ущерб скрытности СС. С помощью казанцев он, вероятнее 
всего, давит на политиков и одновременно отводит внимание правоохранительных 
органов от более крупных операций.
– Пора планировать бандлик.
– План давно готов, можешь ознакомиться и подкорректировать. Понадобится 
шесть-семь мейдеров, чтобы уничтожить сразу всю группировку.
Самандар сел за стол и несколько минут изучал план ликвидации казанской банды.
– В принципе годится. Но одновременно с ликвидацией необходимо скинуть файл 
связей группы с депутатами и рыковским СС в сеть Федеральной службы 
безопасности.
– Почему туда, а не в Службу безопасности президента?
– Президентскую сеть контролирует Рыков, ребята из федеральной команды более 
свободны.
– Файл практически готов. Можем запускать хоть сейчас. Кроме него, я тут 
подработал наш «Крим-реестр», хотя он явно неполон. Но это уже твоя забота.
Вахид Тожиевич кивнул, выводя на экран «Крим-реестр» – список 
высокопоставленных лиц России, так или иначе связанных с организованной 
преступностью. Возглавлял список вице-премьер правительства Лобанов.
– Да, это будет хороший нокдаун Герману, – сказал Самандар, дочитав документ. – 
Не хватает двух десятков деятелей поменьше рангом, но мне нужно время, чтобы 
проследить связи каждого. Когда мы этот список выстрелим в эфир, разразится 
сильнейший правительственный кризис.
– Я не уверен, что это изменит систему, – негромко сказал Василий. – Мы не 
можем влиять на расстановку кадров в правительстве, а тем более в Думе, все 
решает властный эгрегор, а у Рыкова слишком много людей расставлено по всей 
структуре управления, в том числе зомбированных, не поддающихся никаким 
увещеваниям.
Вахид Тожиевич остро глянул на Котова.
– Ты предлагаешь не трогать систему?
– Бросая вызов Рыкову, мы бросаем вызов Монарху, а это уже совсем другой 
уровень разборок.
– Я тебя не вполне понимаю.
Василий вздохнул.
– До этого момента мы воевали с «эсэсовцами», с мафией и коррумпированными 
чиновниками. Как только мы опубликуем «К-реестр», «уровень» войны резко 
повысится, за нас возьмутся кардиналы Союза Девяти и Монарх Тьмы, который 
сейчас дружен с Германом Довлатовичем, и одним нам эту войну не выдержать. 
Нужен Соболев.
– Он мертв… ну, или где-то в «розе», что для нас одно и то же.
– Надо попытаться отыскать его.
Самандар скептически скривил губы.
– Мы туда не пройдем.
– Мы не пытались, – хмуро отрезал Василий. – Я собираюсь заняться поисками 
серьезно и уже предпринял кое-какие шаги. Хочешь – присоединяйся.
– Какие шаги?
Василий усмехнулся.
– Попросил совета Хранителей.
– Разве они открыли доступ к своей общине?
– Я поискал след Хранителя Матфея в астрале… – Василий снова усмехнулся, – и 
получил святое разрешение на контакт. Матфей посетит нашу реальность в 
ближайшие два дня.
Самандар качнул головой, скрывая свои чувства.
– На мои вызовы Хранители ни разу не ответили. Ты растешь, идущий, я уже не 
могу быть твоим Учителем. А тебе пора самому подумать об ученике.
– У меня уже есть ученик.
– Стас?
Василий кивнул. Сходил на кухню и вернулся с кофейными чашками, протянул одну 
Вахиду Тожиевичу.
– Стас идет быстрее, чем я. Заниматься с ним одно удовольствие. Время, когда 
бытие определяется скрытыми от нас законами, которые мы называем случайными 
процессами, закончилось. Пришло время, когда главную роль играет личность 
идущего. Стас – личность. Он и меня скоро перегонит. Путь через правритти и 
карма маргу к нируддхе и махавидье[8] он преодолеет за считаные годы. По 
большому счету его Учителем должен быть Соболев, я просто временно исполняющий 
обязанности.
– Где он?
– Ты имеешь в виду лестницу самореализации? На шестой ступени: Возникновение 
Возможности.
– Пусть больше занимается свадхъяей[9].
– Он и так много читает. Но проявилась некоторая темная закономерность, которая 
меня… м-м… не пугает, но настораживает.
Самандар глотнул кофе, оценивая напиток: Вася знал несколько рецептов и на этот