– Я поговорю с ним.
– Что ж, тогда продолжаем… мчаться к обрыву?
– Бог не выдаст, свинья не съест, – уверенно бросил Ивакин, поднимаясь. Но на 
этот раз его уверенная речь и сильная фигура не произвели на Валентина 
Анатольевича былого впечатления, не успокоили. Он получил уже два телефонных 
предупреждения: одно – от неизвестного лица, предложившего «во избежание 
несчастного случая прекратить копать под «Щит», второе от генерального 
прокурора, встревоженного «раздуванием слухов и формированием нездоровой 
обстановки в рядах спецслужб». Но сам генерал Ельшин, наверняка получивший от 
своих подчиненных сведения об интересе к нему военных контрразведчиков, молчал.
Дикой вывел на экран компьютера дело генерала под названием «Т-конструкция 
«Купола» и стал пролистывать самые скандальные разоблачения Соболева, 
получившие подтверждение.
– С ума сойти! Мистика! – вздохнул Валентин Анатольевич, ощущая суеверный страх 
перед возможностями ганфайтера, раскрывшего стройную систему взаимодействия 
криминальных структур и спецслужб, которая была известна правоохранительным 
органам под названием «Купол». – Кто ты такой, Соболев? Откуда у тебя эти 
сногсшибательные сведения? Если Ельшин – наместник дьявола, то кто в таком 
случае ты? Ангел или демон, одержимый идеей свергнуть противника и занять его 
место?
Дикой вспомнил невозмутимое лицо Соболева, его исключительно спокойный взгляд и 
покачал головой. Нет, у дьявола не могло быть такого лица… хотя, с другой 
стороны, кто знает его возможности?..
Зазвонил телефон «красной» линии связи – прямой канал с директором. Но голос, 
раздавшийся в трубке, не принадлежал Владимиру Алексеевичу Бондарю:
– Генерал, даю тебе последний шанс уцелеть. Если не успокоишься, мы тебя 
успокоим!
– Кто говорит? – сухо осведомился Валентин Анатольевич.
В трубке раздался полухрип-полусмех, от которого спину Дикого охватил ледяной 
озноб.
– Даже если бы я сказал тебе, кто я такой, ты бы все равно не поверил.
– Монарх Тьмы, может быть?
Смех стих. Голос в трубке изменился, стал зловещим, враждебным, страшным:
– Ах вот даже как? Кажется, я тебя недооценил, раз у тебя тоже есть информатор 
Круга… Что ж, ты сам подписал себе приговор. Жди гостей. А информатора твоего я 
вычислю в скором времени.
– Как бы он вас не вычислил раньше, – брезгливо заметил Валентин Анатольевич, 
не чувствуя в своем голосе уверенности, и положил мокрую от пота трубку на 
рычаг. Посидел, бездумно глядя на экран монитора, потом в голове сформировалась 
мысль: «Меня убьют!»
Но следом пришла тихая холодная ярость, и генерал сказал вслух с веселой 
злостью:
– Пень топорища не боится, гнусняк! Еще посмотрим, чья возьмет!
* * *
Иван Сергеевич Панов проживал с женой – дочь вышла замуж за Ивакина и жила 
отдельно – в трехкомнатной квартире в девятиэтажке недалеко от станции метро 
«Проспект Мира». Когда Ивакин в девять утра позвонил ему домой, трубку сняла 
жена генерала и сообщила, что муж в ванной. Тогда Борис Иванович сказал теще, 
что приедет через час, и вызвал служебную машину.
Преследователей он обнаружил при повороте с Театральной аллеи на Нижнюю 
Масловку: в полусотне метров сзади шла фиолетовая «Мазда», не отставая и не 
приближаясь.
– Володя, видишь? – кивнул назад Ивакин.
Телохранитель полковника лейтенант Свирский, поглядывающий в зеркало заднего 
вида, кивнул.
– Я замечаю эту машину второй раз. Вчера она стояла возле конторы. Сейчас 
выясним, чья она. – Лейтенант нажал кнопку рации на передней панели машины и 
продиктовал дежурному по управлению номер преследующей их «Мазды». Через 
несколько минут дежурный сообщил:
– Машина частная, зарегистрирована на имя Макса Райхмана, сотрудника института 
Курчатова, но вполне возможно, что это просто «крыша». Прислать помощь?
– Пока не надо. – Свирский достал пистолет, проверил обойму, вставил в 
подмышечный захват. – Кто бы это ни был, он не посмеет действовать активно днем.
 Попробуем оторваться, Борис Иванович?
Ивакин не ответил, и шофер служебной «Волги» увеличил скорость. «Мазда» отстала.
 К дому Панова они подъехали в одиночестве, поставили машину во дворе рядом с 
красавицей «Бугатти» серебристого цвета.
– Хватает же средств у народа на такие аппараты, – кивнул Свирский на 
серебристое авто, не забывая глядеть и по сторонам.
– Не у народа, – усмехнулся Ивакин, – у «новых русских». Где-то я видел такую 
машину, причем недавно. Или у страха глаза велики? Везде начинают мерещиться 
«хвосты», слежки…
Дверь открыл сам Панов, в халате, свежий после ванны как огурчик. Свирский 
остался на лестничной площадке, Ивакин вошел в квартиру бывшего директора ФСБ. 
Иван Сергеевич проводил гостя в свой кабинет-спальню с книжными полками, столом,
 диваном и креслом, принес кофейный набор.
– Что случилось, Борис?
– Да ничего особенного, Иван Сергеевич, – ответил Ивакин. – Влезли мы с шефом в 
болото и не знаем теперь, как вылезти. Но сомнений, что Генрих связан с 
«Куполом» напрямую, нет.