– Я не знала, что Вахид так стар. А кстати, мужчины, я никогда не 
интересовалась, сколько вам лет.
– Мне сорок пять, – не моргнув глазом ответил Парамонов, которому пошел на 
самом деле семьдесят второй. – А ему за сто перевалило, пора и о пенсии 
подумать.
Ульяна снова прыснула.
– Не нравится мне, когда ты шутишь, – мрачно проговорил Самандар. – Обязательно 
потом что-нибудь случается нехорошее.
Внезапно всем троим показалось, что на них кто-то посмотрел, внимательно и с 
надеждой. Посвященные замолчали, переглядываясь, в это время в сенях стукнула 
дверь – хозяин кого-то впустил. Несколько секунд был слышен разговор Харлампия 
Игнатовича с гостем, вернее, с гостьей, потом он открыл дверь в горницу и 
сказал дребезжащим баском:
– А тут к вам пришли, Иван. – Отступил в сторону. – Проходи, милая, здесь они.
В дом вошла очень красивая девушка с каким-то светлым, чуть ли не светящимся 
лицом, одетая в кофточку-паутинку и белую короткую юбку, открывающую стройные, 
точеные ноги. Она поклонилась разглядывающим ее Посвященным, бросив короткие 
взгляды на Самандара и Парамонова, потом выпрямилась и глянула на Ульяну. 
Некоторое время девушки смотрели друг на друга с любопытством и ожиданием, 
оценивающе, и вдруг Ульяна с изумлением узнала в гостье ту женщину в белых 
одеждах, которую видела во сне. Не совсем ту, были и отличия – в овале лица, 
рисунке губ, цвете глаз, но что-то роднило их столь сильно, что не оставалось 
сомнений: женщина из сна, идущая за процессией с прикованным к помосту 
Соболевым, и эта юная леди имели родство.
– Меня зовут Кристина, – улыбнулась гостья, уловив перемену в душевном 
состоянии Ульяны. – Я друг Матвея Соболева.
– Вы… не Посвященная, – задумчиво проговорила Ульяна. – И между тем вы нас 
знаете… откуда? От Матвея? Или… от другого лица?
– От другого, – кивнула Кристина. – Вы ее видели… во сне… она зовется Светленой.

– Спутница инфарха?! Но если вы похожи на нее, значит…
Гостья снова кивнула.
– Для меня было огромным потрясением, когда это произошло. Да, вы правильно 
догадались, я авеша Светлены. Но Матвей этого еще не знает. И пришла я к вам 
из-за него.
– Садитесь, пожалуйста, – спохватился Иван Терентьевич, вскакивая и предлагая 
девушке стул. – Присоединяйтесь к чаепитию и рассказывайте.
– Да, в общем-то, рассказывать нечего. – Кристина села за стол, благодарно 
глянула на Парамонова, подвинувшего ей чашку и налившего чаю. – Соболев сейчас 
летит в Чечню, а там его ждут кардиналы чеченского Союза Неизвестных. Если ему 
не помочь, он погибнет.
– А почему вы считаете, что мы должны ему помочь? – без выражения спросил 
Самандар. – Мы не бойцы спецназа, девушка, мы Посвященные.
– Вахид, – сдвинула брови Ульяна.
– У каждого человека всего три цели в жизни: выживание, общение, удовольствие,
 – продолжал бесстрастно директор МИЦБИ, – и каждый должен добиваться этих 
целей сам. Почему мы обязаны лезть в петлю ради вашего… друга?
– Вахид! – сердито повторила Ульяна.
– Что Вахид? – посмотрел на нее Самандар. – Разве я не прав? Если Соболев 
выбрал Путь Избегающего Опасности, как вы говорите, то почему он полез в пасть 
волку, то бишь этому волчьему чеченскому Союзу во главе с Шароевым? Выручать 
друга? Не верю! Скорее всего ради того, чтобы доказать – он тоже сильная 
личность.
– Ты не прав, Вахид, – мягко сказал Парамонов, глядя на Кристину, не 
поднимавшую глаз от стола. – Насколько я успел его почувствовать, Соболев не из 
тех, кто рискует ради показухи или стандартных карьерных замыслов. И он очень 
сильный человек, сильнее любого из нас.
– Ну и пусть выкарабкивается сам. – Вахид Тожиевич встал и отошел к окну.
– Не обращайте на него внимания, – положила свою руку на руку гостьи Ульяна. – 
Он всегда так: сначала отрицает все, шумит, возражает, а потом делает, как мы 
решим сообща. Но мы еще не решили, понимаете?
Кристина подняла на нее полные слез глаза. Свет, исходящий от нее, как бы 
потускнел на какое-то время: на Ульяну сейчас смотрела земная женщина, любившая 
Соболева.
– Я все понимаю… но, кроме вас, помочь ему некому. Чечня – жуткая страна, где 
узаконено право силы и не существует силы права. Может быть, вы не знаете, но 
на рынках до сих пор продаются видеокассеты со сценами казни наших солдат, я 
видела!.. Конечно, я полечу туда… взяла билет на самолет… однако даже сил и 
знаний Светлены, ее проекции на меня не хватит, чтобы справиться с теми, кто 
его ждет. – Она торопливо вытерла глаза, виновато улыбнулась. – Извините за 
слабость. Слезы – сильный аргумент, но я не хотела им пользоваться. Извините. 
Посижу еще минутку и уйду, у меня мало времени.
– Почему вы уверены, что Соболев не справится? – задал вопрос Самандар, стоя 
спиной к беседующим.
– Потому что в его гибели заинтересованы очень мощные организации и личности, – 
тихо ответила Кристина. – Зомби Монарха, кардиналы Союза Девяти и даже иерархи. 
Один из них готов посетить нашу реальность, чтобы склонить Матвея на свою 
сторону.
– Кто?
– Пентарх.