спин солдат вперед вышел незнакомый чернобородый, чернобровый, но совершенно 
лысый чеченец в кожанке и поднял руку:
– Не стрелять!
Взгляд Васи встретился с угрюмым взглядом лысого, и он вздрогнул, вдруг ощутив 
внутреннюю силу этого человека, с которой бороться не мог. Момент атаки был 
упущен, и Вася остался на месте.
– Вернитесь! – сделал резкий жест незнакомец. – Сопротивление бесполезно.
– А если я не подчинюсь? – хрипло полюбопытствовал Василий.
– Здесь вам не пройти даже с вашей подготовкой… – Лысый запнулся, и Вася 
отреагировал на это шагом влево, уходя от атаки.
Один из охранников, догонявших его сзади, подкрался и нанес удар в спину… 
промазав, конечно, из-за движения беглеца. Вася хладнокровно ударил его в живот 
(хидари гедан маэ гэри), шагнул вправо, отключил второго высунувшегося 
охранника боковым ударом в щеку (миги джодан маваши гэри) и тут же, сделав 
поворот, достал третьего, взлетевшего по ступенькам на крыльцо, ударом ноги в 
грудь (хидари гедан уширо гэри кааге). Охранники еще падали, а два автомата, 
сорванные Васей с первых двух, уже смотрели прямо в лицо лысому начальнику.
– Не стрелять! – снова лязгнул он голосом, от которого у Васи заныли зубы, 
оглядел ряды солдат, начавшую собираться толпу перед дворцом, повернулся к 
неподвижному Балуеву. – Браво, мастер! Рэндзоку-гэри[21] в таком совершенном 
исполнении я не видел давно. Однако это ничего не решает, и вы это понимаете. 
Меня вы не убьете, не тот случай, а тем более не испугаете, зато испортите свой 
отпуск окончательно. – Говорил лысый по-русски чисто, почти без акцента, и 
каждое его слово сопровождалось всплеском боли в голове Василия, словно в нее 
вколачивали гвозди.
– Кто вы? – спросил он бесстрастно.
– Министр безопасности Ичкерии Салман Усман Борз. Но давайте войдем в дом, на 
нас смотрят.
Вася подумал, опустил автоматы, бросил их на плиты крыльца.
– Хорошо, давайте войдем.
– Разумно, – кивнул Борз. – Похоже, вы постигли не только у-цзи, но и 
тайцзи[22]. Далеко пойдете, мастер… если уцелеете.
– Да и вы, похоже, не простой министр, – пробормотал Вася, борясь с 
обессиливающей пустотой в груди. – Идущий по меньшей мере… а может быть, 
Посвященный?
Высверк черных глаз лысого был столь грозен и зловещ, что Васю шатнуло. Однако 
он не упал, хотя в голове зашумело, как от удара. Впрочем, он и получил мощный 
удар, энергетический, на уровне психической атаки, только не знал этого, 
защищая мозг совершенно инстинктивно и тем самым ослабляя атаку.
– Занятно, – бросил Борз, разглядывая Балуева с подозрением и хищным интересом.
 – Вы, оказывается, не простой исполнитель, молодой человек… Уведите его.
Васю взяли под руки, он хотел сказать: я сам, – но язык не повиновался, ноги 
отказывались идти, и Василий милостиво разрешил себе потерять сознание.
Глава 16
ПРИГЛАШЕНИЕ НА КАЗНЬ
В последнюю декаду мая грянула серия громких политических скандалов, связанная 
с разоблачением «Стопкримом» незаконной деятельности чиновников высшего эшелона 
власти.
Двадцать первого мая подал в отставку премьер-министр. За ним с разрывом в один 
день ушли с постов министры обороны и внутренних дел. Затем посыпались из 
кресел вице-премьеры, не устоял даже Сосков, казавшийся непоколебимым, как 
монумент. Последним из этой разношерстной компании сдался мэр столицы Братенин. 
В стране разразился очередной политический кризис, умело инспирированный 
кардиналами Союза Девяти Неизвестных, заинтересованными в смене курса 
правительства, а точнее, в ужесточении Закона обратной связи. Настала пора 
расставлять на важные посты своих людей вместо не оправдавших доверие.
Неожиданно для всех вперед выдвинулись малозаметные до сих пор фигуры: 
секретарь Совета безопасности Мурашов, советник президента по национальной 
безопасности Юрьев и начальник информационной службы президента Носовой. Именно 
их кандидатуры – кардиналов Союза Девяти предложил президент на рассмотрение 
Думе для замещения вакантных должностей премьера и руководителей силовых 
министерств. Начался новый этап деятельности Союза – гласный, нуждающийся в 
поддержке и признании не только народа, но и адептов Внутреннего Круга, которые 
никогда ранее не поддерживали подобные начинания. Но если путь, избранный 
Союзом Трех Неизвестных Чечни, старейшины Круга еще могли считать исключением 
из правил, пытаясь как-то влиять на процесс со стороны, то решение Союза Девяти 
России явилось ощутимым ударом по всей стройной системе деятельности и политики 
Круга. Создавался прецедент самовольного выхода Посвященных из Круга Великого 
Молчания, что было чревато не только утечками опасной информации, но и распадом 
Круга, вело к дестабилизации всего социума «запрещенной реальности», и без того 
колеблемого непрекращающейся борьбой за власть.
Встревоженные создавшейся ситуацией Хранители решили обсудить положение дел и 
впервые за последние три тысячи лет организовали общий Собор Внутреннего Круга, 
который прошел в самом крупном из скальных дворцов в Национальном парке Меса 
Верде – Клиф пэлэсе.[23]
На Собор были приглашены координаторы Союзов Неизвестных всех стран, однако 
прибыли далеко не все. Так, не явился координатор Ичкерии Везирхан Шароев, 
первым преступивший закон «тихой регуляции» Круга, что говорило о его явном 
отказе от избранного Кругом пути. Координатор Союза Девяти Бабуу-Сэнгэ все же 
появился на Соборе, был выслушан и предупрежден, что, впрочем, не изменило ход