– Знаешь, о чем я жалею? О том, что мы не нашли какого-нибудь нестандартного 
хода с этим делягой Маракуцем и его бандой. Вряд ли урок пойдет им на пользу, 
они привыкли жить по-наглому. Видел их рожи? Дебилы настоящие!
– Ничего! С такими так и надо – чем проще, тем лучше. И еще желательно, чтобы 
больно было. Да, заставил ты их призадуматься, упомянув «Чистилище».
Василий хмыкнул.
– А что, согласись, это была неплохая идея. Знаешь, хорошо, что мы наконец 
проснулись от спячки. Стоит хоть изредка бить морды подлецам, раз закон не 
работает. Так что не терзайся.
– Да я и не терзаюсь. – Матвей переменил тему, заговорив о Парамонове и о том, 
как вылечить Кристину. Сам он далеко не был уверен, что поступил правильно, 
выйдя на «тропу войны» с подлецами.
Василий отнесся к идее врача серьезно, пообещав подумать, как провести 
«операцию». Посидев еще немного, Матвей засобирался, оставив Василия одного в 
его однокомнатной квартире, явно прибранной не мужскими руками. Женат Балуев не 
был, но с полгода назад у него появилась подруга. Матвей ее знал – симпатичная 
массажистка Лариса из салона «Ваш имидж».
Последним событием бурного дня была встреча Соболева с лифтовыми рэкетирами. 
Что это такое, Матвей знал из газет и до сих пор сам не сталкивался с этой 
разновидностью бандитизма.
Обычно это происходило так.
Один из бандитов ждал жертву на первом этаже и, как только появлялся подходящий 
«экземпляр», подсаживался в кабину. Этаже на третьем он останавливал лифт. 
Тут-то к ним и присоединялся еще один «пассажир», молча показывал несчастной 
жертве нож или пистолет, в то время как первый отбирал вещи и деньги. На 
следующем этаже мошенники высаживались, запуская лифт под самую крышу. Искать 
их спустя четверть часа, когда жертва ограбления добиралась до своей квартиры, 
было, разумеется, уже бесполезно.
С Матвеем в лифт вскочил мальчишка лет шестнадцати, самого обычного вида. 
Соболев не обратил бы на него внимания, если бы на втором этаже не вошел 
огромный бугай в кожаной «броне». На предложение здоровенного грабителя: «Гони 
монету!» – Матвей ответил простодушно:
– А корень не надо?
– К-какой корень? – опешил громила.
– Квадратный. – Матвей подумал и добавил:
– Из минус единицы.
– Ты еще ш-шутить взду…
Ни «кожаный» детина (как же они все любят кожаную униформу, прямо-таки атрибут 
касты!), ни юный напарник не успели ничего предпринять, потеряв сознание от 
ударов бедной жертвы. Мальчишку Матвей пожалел, а вот громилу выключил надолго, 
не меньше чем на час: пусть запомнит эту встречу надолго!
А выходя из лифта на своем этаже – жил он на седьмом, – Матвей вдруг 
почувствовал, как кто-то неслышно возник за спиной. Мгновенно отпрянув в 
сторону, Соболев оглянулся, но сзади никого не было! Однако ощущение взгляда в 
спину – тяжелого, пристального, иронично-снисходительного – осталось. Взгляд 
этот мог принадлежать только одному существу на свете – Монарху Тьмы!
БАТОНЫ НАРЕЗНЫЕ 45 КАЛИБРА
Генерал Гусев был вечным заместителем. Какие бы этапы своей военной карьеры он 
ни проходил, его всегда назначали замом. Министром обороны он стал неожиданно 
для всех, но главное – для себя, ибо на столь высокое кресло просто не 
замахивался, хотя и был замминистра по кадрам. Однако министр Галкин лишился 
погон в одночасье, а через день Федор Иванович уже въезжал в его кабинет, 
обалдев от скорости принятия решений главнокомандующим российской армией – 
президентом.
Слухи о степени вины Галкина ходили разные, но дело тихо спустили на тормозах, 
так как вместе с министром ушли с постов многие высшие лица государства: 
премьер Краснорыжин, министр внутренних дел, директор ФСК.
Все эти дела почти не интересовали нового министра, середнячка по всем 
параметрам, но, вцепившись в штурвал одного из самых непотопляемых кораблей 
власти, Министерства обороны, Гусев быстро принял все правила игры на этом 
уровне и доказал, что может быть жестким и требовательным начальником, радеющим 
об успехах армии и обороне государства. Мало кто знал, что за спинами других 
мощных фигур этого самого государства он быстро преуспел еще в одной сфере 
деятельности – набивания собственного кошелька. Гусев не брезговал ничем, в том 
числе и связями с мафиозными структурами, подтверждая известный закон Савченко: 
к власти приходят в большинстве своем умственные недоноски с бычьим 
темпераментом и зарядом животной силы, ибо такова природа любой власти! Человек,
 достигший вершины при всей своей умственной ограниченности и неумении что-то 
делать, всегда живет лучше тех, кто много знает и умеет.
Поскольку холуйско-палаческая составляющая пресловутой «славянской души» у 
Гусева была выражена достаточно ярко, он быстро задавил в своем министерстве 
всех людей с самостоятельным мышлением, зато в Совете безопасности и перед 
президентом разве что на задние лапки не становился. О демократии между 
министром обороны и подчиненными речь никогда не шла, в их отношениях царил 
абсолют Устава и абсолютизм звездочек на погонах.
Гусеву шел сорок третий год, но выглядел он на все шестьдесят: невысокий, 
квадратный, медлительный, с широким рыхлым лицом, на котором горели маленькие 
недобрые глазки. Но самой примечательной деталью этого лица был хищный кривой 
нос, живший как бы отдельно от всего остального. По его цвету подчиненные 
всегда безошибочно определяли, в каком настроении находится министр.