необыкновенно сильно. А когда ты послал его за селеном, ты дал команду небрежно,
 между прочим, так что потенциал, связанный со Вторым Законом, был довольно 
слаб. Это все-факты.
— Давай, давай. Кажется, я начинаю понимать.

— Понимаешь? Около селенового озера существует какая-то опасность. Она 
возрастает по мере того, как робот приближается, и на каком-то расстоянии от 
озера потенциал Третьего Закона, с самого начала очень высокий, становится в 
точности равен потенциалу Второго Закона, с самого начала слабому.
Донован возбужденно вскочил на ноги.
— Ясно! Устанавливается равновесие; Третий Закон гонит его назад, а Второй — 
вперед…
— И он начинает кружить около озера, оставаясь на линии, где существует это 
равновесие. И если мы ничего не предпримем, он так и будет бегать по этому 
кругу, как в хороводе…
Он продолжал задумчиво:
— И поэтому, между прочим, он и ведет себя как пьяный. При равновесии 
потенциалов половина позитронных цепей в мозгу не работает. Я не специалист по 
позитронике, но это очевидно. Возможно, он потерял контроль как раз над теми же 
частями своего волевого механизма, что и пьяный человек. А вообще все это очень 
мило.
— Но откуда взялась опасность? Если бы знать, от чего он бегает…
— Да ведь ты сам уже догадался! Вулканические явления. Где-то около озера 
просачиваются газы из недр Меркурия. Сернокислый газ, углекислота — и окись 
углерода. Довольно много окиси углерода. А при здешних температурах… Донован 
проглотил слюну.
— Окись углерода плюс железо дает летучий карбонил железа!
— А робот, — мрачно добавил Пауэлл, — это в основном железо. Люблю логические 
рассуждения. Мы уже все выяснили, кроме того, что теперь делать. Сами добраться 
до селена мы не можем — все-таки слишком далеко. Мы не можем послать этих 
жеребцов, потому что они без нас не пойдут, а если мы поедем с ними, то успеем 
подрумяниться. Поймать Спиди мы тоже не можем — этот дурень думает, что мы с 
ним играем, а скорость у него шестьдесят миль в час против наших четырех…
— Но если один из нас пойдет, — начал задумчиво Донован, — и вернется 
поджаренным, то ведь останется другой…
— Ну да, — последовал саркастический ответ. — Это будет очень трогательная 
жертва. Только прежде чем человек доберется до озер а, он уже будет не в 
состоянии отдать приказ. А роботы вряд ли вернутся без приказания. Прикинь: мы 
в двух или трех милях от озера — ну, считай, в двух. Робот делает четыре мили в 
час. А в скафандрах мы можем продержаться не больше двадцати минут. Имей в виду,
 что дело тут не только в жаре. Солнечное излучение в ультрафиолете и дальше — 
это тоже смерть.
— Н-да, — сказал Донован. — Не хватает всего десяти минут.
— Для нас все равно — десяти минут или целой вечности. И еще: чтобы потенциал 
Третьего Закона остановил Спиди на таком расстоянии, здесь должно быть довольно 
много окиси углерода в атмосфере паров металлов. И поэтому должна быть заметная 
коррозия. Он гуляет там уже несколько часов. В любой момент, скажем, коленный 
сустав может выйти из строя, и он перевернется. Тут нужно не просто шевелить 
мозгами — нужно решать быстро!
Глубокое, мрачное, унылое молчание.
Первым заговорил Донован. Его голос дрожал, но он старался говорить бесстрастно.

— Ну хорошо, мы не можем увеличить потенциал Второго Закона новой командой. А 
нельзя ли попробовать с другого конца? Если мы увеличим опасность, то 
увеличится потенциал Третьего Закона, и мы отгоним его назад.
Пауэлл молча повернул к нему окошко своего шлема.
— Послушай, — осторожно продолжал Донован, — все, что нам нужно, чтобы отогнать 
его, — это повысить концентрацию окиси углерода. А на станции есть целая 
аналитическая лаборатория.
— Естественно, — согласился Пауэлл. — Это же станция-рудник.
— Верно. А там должно быть порядочно щавелевой кислоты для осаждения кальция.
— Клянусь космосом! Майк, ты гений!
— Более или менее, — скромно согласился Донован. — Я просто вспомнил, что 
щавелевая кислота при нагревании разлагается на углекислый газ, воду и добрую 
старую окись углерода. Элементарный институтский курс химии.
Пауэлл вскочил и хлопнул гигантского робота по ноге.
— Э! — крикнул он. — Ты умеешь бросать?
— Что, хозяин?
— Не важно, — Пауэлл обругал про себя тяжелодумного робота и схватил обломок 
скалы величиной с кирпич. — Возьми и попади в гроздь голубых кристаллов — вон 
за той кривой трещиной. Видишь?
Донован дернул его за руку.
— Слишком далеко, Грег. Это же почти полмили.
— Спокойно, — ответил Пауэлл. — Вспомни о силе тяжести на Меркурий. А рука у 
него стальная. Смотри.
Глаза робота измеряли дистанцию с точностью машины. Он прикинул вес камня и 
замахнулся. В темноте его движения были плохо видны, но когда он переступил с 
ноги на ногу, можно было почувствовать заметное сотрясение почвы. Камень черной 
точкой вылетел за пределы тени. Его полету не мешало ни сопротивление воздуха, 
ни ветер, — и когда он упал, осколки голубых кристаллов разлетелись из самого