Предсказать, как он будет на это реагировать, невозможно. Совершенно 
невозможно!
И математик вытер ладонью внезапно вспотевший лоб.
Не прошло и часа, как на завод в Виргинию вылетел стратоплан. Указания были 
несложными:
— Разыскать этого робота, не теряя ни минуты!

ЭЛ-76 был в полной растерянности. Более того, его сложный позитронный мозг 
сознавал только одно: он в растерянности. Все началось в тот момент, когда он 
оказался в этой абсолютно незнакомой обстановке. А как это произошло, он уже не 
знал. Все перепуталось.
Под ногами было что-то зеленое, кругом поднимались бурые столбы, тоже с зеленью 
наверху. Небо, которое должно быть черным, оказалось голубым. Солнце было такое,
 как полагалось, — круглое, желтое и горячее. Но где же пыльная, похожая на 
пемзу порода, которая должна быть под ногами? Где огромные скалистые кольца 
кратеров?
Под ногами у него была только зелень, над головой — голубое небо. Окружавшие 
его звуки тоже были незнакомыми. Он пересек поток воды, доходившей ему до пояса.
 Вода была голубая, холодная и мокрая. А люди, которые время от времени 
попадались ему на пути, были без скафандров, хотя им полагалось быть в 
скафандрах. Увидев его, они что-то кричали и убегали. Один из них навел на него 
пистолет — пуля просвистела над самой его головой — и тоже бросился бежать.
Робот не имел ни малейшего представления, сколько времени он так бродил, пока в 
двух милях от городка Хэннафорда не наткнулся на хижину Рэндольфа Пэйна. Сам 
Рэндольф Пэйн с отверткой в одной руке и трубкой в другой сидел на пороге, 
зажав между колен помятые останки пылесоса.
Пэйн что-то напевал себе под нос, потому что был человеком веселым и беспечным,
 — во всяком случае, когда находился в этой хижине. У него было и более 
респектабельное жилище в Хэннафорде, но то жилище заполонила в основном его 
жена, о чем он втайне искренне сожалел. Вот почему он чувствовал такое 
облегчение и такую свободу, когда ему удавалось выбраться в свою «личную 
конуру-люкс», где он мог, мирно покуривая, предаваться любимому занятию — 
чинить бытовые приборы, давно отслужившие свой срок.
Это было не бог весть какое развлечение, но порой кто-нибудь приходил к нему с 
радиоприемником или будильником, и деньги, которые Пэйн получал за то, что 
перетряхивал их внутренности, поступали в его бесконтрольное распоряжение, а не 
проходили через скаредные руки его супруги, пропускавшие лишь жалкие гроши.
Например, вот этот пылесос обещал верных шесть долларов.
При этой мысли Пэйн замурлыкал чуть громче, поднял взгляд — и его бросило в пот.
 Мурлыканье оборвалось, глаза Пэйна полезли на лоб. Он попытался было встать, 
чтобы пуститься наутек, но ноги его не слушались.
ЭЛ-76 присел рядом с ним на корточки и спросил:
— Послушайте, почему все остальные убегали?
Пэйн прекрасно понимал, почему они убегали, но те нечленораздельные звуки, 
которые ему удалось издать, не внесли ясности в положение. Он попробовал 
отодвинуться от робота.
ЭЛ-76 продолжал обиженным тоном:
— Один даже выстрелил в меня. На дюйм левее — и он поцарапал бы мне облицовку.
— П-псих, д-должно быть, — заикаясь, выдавил из себя Пэйн.
— Возможно, — голос робота зазвучал более доверительно. — Послушайте, почему 
все вообще не так, как должно быть?
Пэйн поспешно огляделся. Ему пришло в голову, что этот металлический верзила 
разговаривает весьма кротко. Кроме того, он как будто где-то слыхал, что 
устройство мозга не позволяет роботам причинять вред человеку, и ему стало 
легче.
— Все так и должно быть.
— Разве? — ЭЛ-76 неодобрительно поглядел на него. — Вот вы, например. Где ваш 
скафандр?
— У меня нет скафандра.
— Тогда почему вы не умерли?
— Ну… не знаю, — ответил ошарашенный Пэйн.
— Вот видите! — торжествующе сказал робот. — Я же говорю, что все не так, как 
должно быть. Где кратер Коперника? Где Лунная станция номер семнадцать? А где 
мой «Дезинто»? Я хочу приняться за работу, очень хочу, — голос его дрожал от 
недоумения и обиды. — Я уже много часов ищу кого-нибудь, кто сказал бы мне, где 
мой «Дезинто», но все разбегаются. Я уже, наверное, отстал от графика, и 
начальник участка совсем взбесится. Ничего себе положение!
Пэйн медленно собрался с мыслями и произнес:
— Послушай, как тебя зовут?
— Мой номер ЭЛ Семьдесят Шесть.
— Ладно, сойдет и «Эл». Так вот, Эл, если тебе нужна Лунная станция номер 
семнадцать, так это на Луне. Ясно?
ЭЛ-76 кивнул тяжелой головой.
— Ну, конечно. Но я же ее искал…
— Но она на Луне. А это не Луна.
Теперь пришла очередь робота растеряться. Он некоторое время задумчиво смотрел 
на Пэйна, а потом медленно произнес:
— То есть как это — не Луна? Конечно же, это Луна. Если это не Луна, то что же 
это тогда такое? А? Скажите-ка!
Пэйн издал какой-то невнятный звук и тяжело задышал. Он погрозил роботу пальцем.