Однажды вечером, когда все эти вопросы особенно мучили меня, ко мне обратился 
физик, который тщательно изучал пещеру и подземный ход и вооружился для этой 
цели сложнейшей аппаратурой.
— Вы ничего не заметили, а? — спросил он. — Вы ведь все время ходите туда-сюда, 
так что должны бы заметить… Приборы показывают кое-какие изменения, пока еще 
мало заметные, но бесспорные.
— Как вам сказать… — я задумался. — Вроде бы ход стал длиннее. Впрочем, не знаю,
 может, это только кажется.
Он как-то странно посмотрел на меня. Испугался что ли?
— Вот как… — пробормотал он. — Возможно, возможно… Во всяком случае, ход стал 
искривляться.
— Как так — искривляться? — меня вдруг пробрала дрожь, не знаю почему.
— Ну, это-то просто объяснить. Искривление показывают только приборы. А мы при 
непосредственном восприятии этого не ощущаем, потому что в поле притяжения 
кривая воспринимается как прямая.
Физик махнул мне рукой и исчез во мраке.
До середины хода меня, как обычно, провожала Такэ. Сейчас мы остались с ней 
вдвоем, освещенные слабым светом керосиновой лампы, которую она несла. Такэ 
подняла лицо, светлое, овальное, и взглянула на меня с улыбкой. Она всегда 
улыбалась. Я испытывал острую жалость, глядя на чистое бледное лицо этой 
девушки, дочери батрака, работавшего на господ Кимура. Лицо, напоминавшее 
цветок, выросший в глубокой тени и никогда не знавший солнечных лучей. Мне 
нравилось слушать, как она поет, сидя за ткацким станком на заднем дворе дома. 
Голосок у нос был тоненький и до того печальный, что у меня порой выступали 
слезы. Эта простая женщина, вернее девочка, робкая и покорная, единственная, 
кем я познакомился в эпохе Эдо, стала моим другом. Но сейчас в моей душе 
зарождалось что-то новое. Колеблющийся свет керосиновой лампы, ее улыюся губы и 
грустные-грустные глаза… В ушах еще звучали слова физика — «…ход стал 
искривляться». На меня нахлынуло предчувствие чего-то грозного, неотвратимого.
— Такэ-сан… — тихо сказал я, и голос мой дрогнул. — Пойдем со мной, в наше 
время… насовсем…
По ее лицу пробежала легкая тень, глаза удивленно расширились, словно она 
чего-то не поняла. Я смутился.
— Ты… тебе не придется столько работать. Я не хоqv чтобы ты так надрывалась… Ты 
очень хорошая девушка, Такэ…
Я положил руку на ее плечо. Она задрожала.
— Нет! — крикнула Такэ. — Нет, не надо, не надо… не могу, нельзя! Не могу…
Ученые давно заметили, что с ходом творится что-то неладное. Но для всех 
остальных это было полной неожиданностью. Однажды правительственная делегация, 
наконец-то получившая полномочия начать серьезные переговоры с бакуфу, вошла в 
пещеру и через несколько минут выскочила обратно.
— Что же это такое?.. — члены делегации изумленно озирались по сторонам. — Ведь 
мы шли все время прямо, а вышли на то же место, откуда вошли?
Весть о закрытии хода через пространство-время распространилась с такой же 
быстротой, как в свое время весть о пещере, ведущей в эпоху Эдо. Впрочем, 
волнение, вызванное этим известием, улеглось довольно быстро. Некоторые 
любопытные еще продолжали осаждать пещеру, но теперь нх занимало новое 
загадочное явление — мол, как же так, идешь прямо, никуда не сворачивая, а 
выходишь на то же место…
— В последнее время аномалии в полях тяготения внутри хода стали особенно 
заметными, — объяснял физик. — Отсюда следовал вывод, что точки соприкосновения 
не, прерывного пространственно-временного континуума в местах искривления 
переместились и продолжают перемещаться. По-видимому, непрерывность 
пространства времени имеет волнообразную структуру, и колебания ее периодически 
повторяются. В результате происходит либо сближение двух отдаленных друг от 
друга точек, либо прямое смещение прошлого относительно настоящего…
— Гора Богопрят издавна слыла проклятым местом — на ней исчезали люди, — 
продолжал ученый. — Это как нельзя лучше подтверждает нашу гипотезу. Очевидно, 
именно в недрах этой горы находится точка соприкосновения искривленного 
пространства-времени. События последних месяцев наглядно показали, как 
происходит соприкосновение двух миров — нашего и другого, по современным 
понятиям, существовавшего сто лет назад. В будущем незначительные колебания 
силы гравитационных полей снова могут повлечь за собой нечто подобное. Однако 
сейчас точки соприкосновения различных областей пространства-времени постепенно,
 но неуклонно удаляются друг от друга. Судя по фотографии, обнаруженной в доме 
Кимура, я полагаю, хорошо было бы воздержаться в течение ближайших четырех-пяти 
лет от проведения каких-либо работ на самой горе и в ее недрах… К сожалению, 
это разумное замечание ученого было забыто, когда таинственные пещера и 
подземный ход перестали волновать умы наших современников. В результате через 
четыре года после описываемых событий поезд, вошедший в туннель в горе Богопрят,
 исчез бесследно. Некоторые ученые высказывали опасения по поводу случившего 
вмешательства в прошлое — ведь принято считать, что подобное вмешательство 
может привести к нежелательным изменениям настоящего. До поры до времени я 
воздерживался, оставляя свое мнение при себе. Теперь, когда ход закрылся, мне 
хочется сказать следующее: такой опасности не существует! Настоящее не является 
прямым следствием прошлого, а лишь одной из реализованных возможностей развития.
 Очевидно, теперь, когда эпохе Эдо не грозит наше вмешательство, ее история 
пойдет по иному руслу, скорее всего, параллельном нашему. Мир, который появится 
в результате такого развития, будет почти точной копией нашего, но всетаки это 
будет сам