более жуткому сооружению, сделанному на основе детского спорткомплекса и 
напоминающему ожившую иллюстрацию ужасов инквизиции. Спорткомплекс ощетинился 
множеством причудливых блоков и цепей, лямок, веревок и мягких поддерживающих 
накладок для различных частей тела.
 Прямо на столе Ким начал меня массировать. К тому времени Учитель уже успел 
показать мне основные приемы мануальной терапии, и меня удивило то, что техника,
 используемая корейским лекарем, была совершенно иной.
 Хорошенько размяв и размассировав мое тело, корейский лекарь начал выполнять 
всевозможные манипуляции, начиная с суставов пальцев, как бы выгибая и 
освобождая их, и кончая вытягиванием головы в сочетании с вибрацией. Затем он 
взял меня обеими руками за челюсть и принялся тянуть, выравнивая таким образом 
позвоночник.
 Закончив массаж, Ким на несколько часов приковал меня к спорткомплексу, 
подвесив за разные части тела с помощью лямок и блоков. К своему удивлению, я 
совсем не чувствовал боли, и меня поразило, насколько странным и непривычным 
стало ощущение моего тела. Оно было ужасающе мягким и казалось не моим. Я 
испытывал легкость и подъем. Мышцы отказывались слушаться. Я попытался 
ощупывать себя пальцами, и пальцы без труда проникали в толщу мышц, как в желе, 
хотя в обычном состоянии из-за напряжения в мышцах такое проникновение было бы 
невозможным.
 Потом вернулся Ким, и началась процедура окончательного вправления позвонков. 
Он подкладывал пальцы сбоку от позвоночника, вдавливая их вглубь и в сторону, а 
затем ударял по ним пальцами или кулаком другой руки.
 Не упоминая имени Ли, я сказал, что немного знаком с техниками мануальной 
терапии, и описал приемы, показанные мне Учителем, а потом спросил, в чем 
состоит принципиальное отличие манипуляций, которые Ким проделывал со мной, от 
известных мне методов.
 - Приемы, о которых ты говоришь, годятся для холодного тела, - объяснил Ким, - 
а у тебя сейчас тело горячее, размягченное.
 Его пальцы бегали у меня по позвоночнику, как пальцы пианиста по клавиатуре 
рояля.
 Наконец кореец еще раз полностью обтер мое тело, снял меня с пыточного станка 
и, обернув плотной тканью, на несколько часов уложил на живот на матрасик на 
полу времянки. Затем он дал мне указания особым образом покататься по полу 
сарайчика, а затем лежать, меняя позы, то на спине, то на боку, то на животе, 
потихоньку напрягая и расслабляя определенные группы мышц.
 Боль полностью прошла, и позвоночник нисколько меня не беспокоил.
 - Ну как тебе методы народной медицины? - усмехнулся Ким.
 - Мучительно, но на редкость эффективно, - вынужден был признать я. - Похоже, 
я потерял счет времени.
 - Ничего, теперь тебя ожидает нечто приятное, - сказал лекарь. - Дедушка Давы 
приглашает нас на ужин.
 Я вспомнил рекомендации медиков о том, что при выходе из продолжительного 
голодания необходимо ограничение в приеме пищи, и ужаснулся, представив 
неизменно ломящийся от яств стол корейского патриарха.
 - А разве я могу наедаться после голодания? - осторожно спросил я.
 - Никаких ограничений! - великодушно разрешил Ким. - Ты можешь есть все, что 
пожелаешь.
 Дедушка Давы принял нас с распростертыми объятиями, и, многословно поздравляя 
меня с излечением, увлек нас к столу, один вид которого привел меня в состояние 
почти неземного экстаза. Мы ели, пили и разговаривали. Дедушка Давы всю ночь 
рассказывал истории из своей жизни. К моему удивлению, я не ощутил никаких 
неприятных последствий обжорства. Наоборот, я испытывал необычайный душевный 
подъем и прилив сил.
 Я уже успел рассказать Ли о том, что прохожу обучение у удивительного 
корейского целителя, но мы не слишком углублялись в эту тему. Однако теперь, 
как только Учитель вернулся, я тут же забросал его вопросами о Киме и о том, 
что думает Ли о его методах излечения.
 - Тебе посчастливилось встретиться с удивительным врачом, - сказал Учитель, - 
возможно, единственным в своем роде. Но не стоит вкладывать особые надежды в 
применение его методик. Его методики не для многих, они - для одного. Ким - 
мастер высочайшего класса. Он из тех, кто всегда применяет индивидуальные 
методы лечения. В этом его искусство сродни высшим формам искусства Шоу. Ким 
создает уникальный способ лечения для каждого конкретного больного, в отличие 
от подавляющего большинства врачей, которые, наоборот, пытаются каждого 
больного подогнать под стандартные методы лечения.
 - А почему бы вам не познакомиться? - предложил я. Ли укоризненно посмотрел на 
меня, и в голове у меня тут же сформулировался ответ на мой вопрос, 
составленный из фраз, когда-то вскользь брошенных Учителем, в частности, фразы 
о ненужности лишних связей. На секунду мне стало стыдно за то, что я, будучи 
уже продвинутым учеником, продолжаю периодически сваливаться на позиции новичка.

 Впоследствии я не раз беседовал о знахарстве как с Кимом, так и с Ли, и мне 
особо импонировало то, что их взгляды на этот вопрос полностью совпадали.
 Многие известные мне знахари утверждали, что на самом деле лечат не они, что 
через их посредство пациента исцеляет бог, и однажды я спросил Учителя, что он 
думает по этому поводу.
 - Лечит не бог, а человек, - сказал Ли. - Человек может полагать, что берет 
силы у бога, но на самом деле он берет их у себя. Силы дает вера, а не бог. 
Поэтому лучший лекарь - это тот, кто верит в себя, а не в бога.