почему ты оставил меня?», как о их правильном переводе. Вот они, эти слова, 
бесспорно; и вне всякого сомнения таково их толкование, данное им Священным 
Писанием. Но к этим словам неприменимо такое толкование, и это – фальшивый 
перевод. Истинное значение их как раз противоположно тому, которое дано, и 
гласит – 
       Мой Бог, мой Бог, как ты прославил меня!
       Но даже больше, ибо, несмотря на то, что Iama означает почему или как, 
как отглагольное оно связывается с понятием ослепить, и в качестве наречия оно 
могло бы читаться «как ослепительно» и т. п. Это толкование навязано 
неосведомленному читателю и сделано соответствующим, как бы то ни было, 
исполнению пророческого изречения со ссылкой на полях на первый стих двадцать 
второго псалма, где написано:
       «Мой Бог, мой Бог, почему ты оставил меня?»
На еврейском языке слова этого стиха суть –
       ???????? ??? ??? ???
ссылка на которых правильна, и толкование также правильно и хорошо, но с одним 
совершенно другим словом. Эти слова суть –
       Eli, Eli, lamah asabxtha-ni?
       Никакое человеческое остроумие любой учености не в состоянии спасти этот 
отрывок от наличия в нем фальшивого перевода; а раз так, он превращается в 
страшнейший удар по священности этого изложения259.
       В течение десяти или более лет заседали ревизионные корректоры (?) 
«Библии», весьма внушительное сборище ученых страны, величайших знатоков 
еврейского и греческого языков в Англии, задавшиеся целью исправить 
неправильности и грубые ошибки, погрешности в пропусках и в добавлениях их 
менее ученых предшественников, переводчиков Библии. Неужели нам скажут, что 
никто из них не заметил бросающейся в глаза разницы между еврейскими словами в 
«Псалтыре» XXII, asabxthani, и sabachthani в «Матфее»; что они не сознавали эту 
умышленную фальсификацию?
       Ибо это была «фальсификация». И если нас спросят о причине, почему 
ранние церковные отцы к ней прибегли, то ответ ясен: потому что эти 
Сакраментальные слова в правильном переводе принадлежали обрядам языческих 148] 
храмов. Они произносились после страшных испытаний Посвящения, и были еще свежи 
в памяти некоторых из «отцов», когда «Евангелие от Матфея» редактировалось на 
греческом языке. Наконец, потому что многие из Иерофантов Мистерий, а еще 
больше из Посвященных в те дни были еще живы, и указанная сентенция, будучи 
изложенной в правильных словах, свела бы Иисуса непосредственно в класс простых 
Посвященных. Слова: «Мой Бог, мое Солнце, ты излил свой свет на меня!» – 
являлись заключительными словами, которыми заканчивалась благодарственная 
молитва Посвященного, «сына и прославленного Избранника Солнца». В Египте мы и 
поныне находим рельефы и картины, изображающие этот обряд. Кандидат находится 
между двумя божественными поручителями: один – «Озирис-Солнце» с головой 
ястреба, представляющий жизнь; другой – Меркурий, – с головой ибиса, 
психопомпический гений, который ведет Души после смерти к их новой обители, 
Гадесу, – образно представляющий смерть физического тела. Оба изображены 
изливающими «струи жизни», воду очищения, на голову Посвящаемого, обе эти струи,
 пересекаясь, образуют крест. Чтобы лучше сокрыть истину, этот basso-relievo 
также объяснялся, как «языческое предвидение христианской истины». Шевалье де 
Муссо называет этого Меркурия:
       Советник Озириса-Сол’а, так же как Св. Михаил является советником, 
Феруэром. Слова.
       Монограмма Хрестоса и Лабарум, стандарт Константина – который, кстати 
сказать, умер язычником и никогда не был крещен – есть символ, происшедший из 
вышеупомянутого обряда, и также означает «жизнь и смерть». Задолго до того, как 
крест был принят как христианский символ, он применялся как тайный знак 
опознавания среди Неофитов и Адептов. Элифас Леви говорит:
       Знак креста, адаптированный христианами, не принадлежит исключительно им.
 Он – каббалистический, и изображает противоположения .и четвертичное 
равновесие стихий. Посредством оккультного стиха из «Pater», на который мы 
обращали внимание в другом сочинении, видим, что вначале существовало два 
способа сотворения его, или, по крайней мере, две весьма различающиеся формулы 
для выражения его значения: одна – сохраненная для жрецов и посвященных; другая 
– даваемая неофитам и профанам260.
       Теперь можно понять, почему «Евангелие от Матфея», Евангелие эбионитов, 
на его еврейском языке было навсегда исключено от мирского любопытного взора.
       Иероним нашел достоверное и подлинное Евангелие, написанное по-еврейски 
Матфеем Мытарем; он нашел его в библиотеке, собранной в Цезарее мучеником 
Памфилием. «Я получил разрешение от назареев, которые в Берое, в Сирии, 
пользуются этим (евангелием), 149] на его перевод», он пишет к концу четвертого 
века261. «В Евангелии, которое назареи и эбиониты употребляют», говорил Иероним,
 «которое недавно я переводил с еврейского на греческий и которое многими 
людьми называется подлинным евангелием от Матфея», и т. д.262
       Что апостолы получали «сокровенное учение» от Иисуса и что он сам 
преподавал таковое, очевидно из дальнейших слов Иеронима, который признался в 
этом в момент неосторожности. В письмах к епископам Хроматию и Хелиодору он 
жалуется, что «достался тяжелый труд с тех пор, как ваши преподобия приказали 
мне (перевести) то, что Св. Матфей сам, апостол и евангелист, не захотел 
открыто писать. Ибо, если бы оно не было сокровенным, он (Матфей) добавил бы к 
этому Евангелию, что то, что он выдал, было его; но он составил эту книгу 
запечатанной в еврейские буквы, которые он расположил даже таким образом, чтобы