Таким образом Аммоний нашел свое поприще готовым для его деятельности. 
Его глубокая духовная интуиция, его огромная ученость и знакомство с отцами 
христианской церкви Пантеном, Климентом и Афенагором, и с наиболее 
эрудированными философами того времени – все способствовало ему с такой 
полнотой закончить свой труд. ... Результаты его служения ныне ощутимы в каждой 
стране христианского мира; каждая значительная система доктрины ныне несет на 
себе знаки его ваяющей руки. Каждая древняя философия имеет своих 
последователей среди современников, и даже Юдаизм, старшая между ними всеми, 
подвергала себя изменениям, которые были подсказаны «Богом наученным» 
александрийцем567.
       Александрийская Неоплатоническая Школа, основанная Аммонием – прототип, 
выдвинутый для Теософического Общества – преподавала Теургию и Магию постольку, 
поскольку они преподавались в дни Пифагора и другими еще гораздо ранее его 
периода. Ибо Прокл говорит, что доктрины Орфея, который был индиец и пришел из 
Индии, послужили источником впоследствии распространившихся систем.
       Тому, что Орфей передавал в виде сокровенных аллегорий, Пифагор научился,
 когда был посвящен в Орфические Мистерии; затем Платон получил совершенное их 
знание из орфических и пифагорейских писаний568.
       У филалетеян были подразделения на неофитов (чел) и Посвященных, или 
Учителей; и эклектическая система характеризовалась тремя отличительными 
чертами, которые суть чисто ведантические: Верховная Сущность, Единая и 
Всеобщая; вечность и неделимость человеческого духа; и Теургия, которая 
представляет собою Мантризм. Так же, как мы уже видели, у них были свои тайные, 
или Эзотерические учения, как и у всех других мистических школ. Также им не 
более позволялось рассказывать другим что-либо из своих тайных доктрин, как 
Посвященным в Мистериях. Только наказания, налагаемые на раскрывателей тайн 
последних, были гораздо страшнее, и этот запрет дожил до сегодняшнего дня не 
только в Индии, но даже среди еврейских каббалистов в Азии569.
       311] Одною из причин такой скрытности могут быть несомненно серьезные 
трудности и лишения ученичества, а также опасности, сопровождающие Посвящение. 
Современный кандидат, также как его предшественник в старину, должен или 
победить, или умереть, если, что еще хуже, он не лишается своего ума. Но нет 
опасности для того, кто правдив и искренен, а в особенности – неэгоистичен. Ибо 
таким образом он уже приготовлен заранее, чтобы встретить любое искушение.
       Тому, кто полностью осознал силу своего бессмертного духа, и никогда, 
даже ни на мгновение, не сомневался в его всемогущей защите, бояться было 
нечего. Но горе тому кандидату, которого малейший физический страх – больное 
дитя материи – заставлял терять веру в свою неуязвимость. Тот, кто не был 
всецело уверен в своей моральной пригодности, чтобы принять бремя этих страшных 
тайн, – был обречен570.
       В неоплатонических Посвящениях не было таких опасностей. Эгоистичный и 
недостойный не достигал своей цели, и в этом недостижении заключалось наказание.
 Главной целью было «воссоединение части со всем». Это Все было Единым со 
множеством названий. Независимо от того, называлось ли оно Дуи, «ярким Владыкою 
Небес» у арийцев; Иао у халдеев и каббалистов; Иабе у самаритян; Тиу или Туиско 
у северян; Дув у британцев; Зевс у фракийцев; или Юпитер у римлян – оно было та 
Сущность, Facit, Единый и Верховный571, нерожденный и неисчерпаемый источник 
каждой эманации, источник жизни и вечного света. Луч которого каждый из нас 
носит в себе на этой земле. Знание этой Тайны пришло к неоплатоникам из Индии 
через Пифагора, а еще позднее через Аполлония Тианского, а правила и способы 
вызывания экстаза пришли из того же учения божественной Видьи, Гнозиса. Ибо 
Арьяварта, светлое средоточие, в которое в начале времени были излиты пламена 
312] Божественной Мудрости, стала центром, откуда излучались «языки пламени» во 
все части земного шара. Что же было Самадхи, как не тот
       Возвышенный экстаз, в состоянии которого нам открываются божественное и 
тайны Природы.
о котором говорит Порфирий(?)
       Истечение из божественной души передано человеческому духу в 
неограниченном изобилии, завершая для души союз с божественным, давая ей 
возможность при пребывании в теле быть участницей в жизни, которая не находится 
в теле.
он объясняет в другом месте.
       Таким образом под названием Магии преподавались все Науки, физические и 
метафизические, естественные и считающиеся сверхъестественными теми, кто не 
знает о вездесущности и всеобщности Природы.
       Божественная Магия делает из человека Бога; человеческая же магия 
создает нового демона.
       В «Разоблаченной Изиде» мы писали:
       В древнейших документах, которыми теперь обладает Мир – в «Ведах» и в 
древнейших законах Ману – мы находим много магических обрядов, применяемых на 
практике и дозволяемых браминами572. Тибет, Япония и Китай учат в нынешнем веке 
тому же, чему учили древнейшие халдеи. Духовенство этих стран, кроме того, 
доказывает то, чему оно учит, а именно, что практикование нравственной и 
физической чистоты и определенные воздержания развивают душевную силу 
самоозарения. Давая человеку контроль над его собственным бессмертным духом, 
это дает ему истинно магические силы над стихийными духами, которые ниже его 
самого. На Западе мы находим такую же древнюю магию, как на Востоке. Друиды 
Великобритании практиковали ее в безмолвных святилищах своих глубоких пещер; и 
Плиний посвящает много глав «мудрости»573 вождей кельтов. Семоты – друиды 
галлов – излагали как физические так и духовные науки. Они учили тайнам