Я слышал и много читал о тех, кто объявляет себя ясновидящими и о том, что они 
часто 
видят мысли людей нарисованными в ауре, которая их окружает. Что бы слово 
"аура" ни 
значило для других, теперь я на собственном опыте убедился в истинности этих 
претензий и почувствовал совершенное отвращение! Я -- ясновидящий! В моей жизни 

появилась еще одна ужасная вещь, еще один глупый и смешной дар развился во мне, 

который придется скрывать ото всех, поскольку я стыдился его, словно проказы. В 
этот 
самый момент моя ненависть к ямабуши и даже к моему почтенному другу бонзе 
стала 
непреодолимой. Первый, видимо, выполнил надо мной какие-то манипуляции, пока я 
лежал без сознания и коснулся какой-то неизвестной физиологической пружины в 
моем 
мозгу. Она соскочила со своего места и теперь пробудила во мне способность, 
которая в 
обычном состоянии остается скрытой в человеческом организме, а мой друг сам 
привел в 
дом этого несчастного! 
Но гнев и проклятия были бесполезны и вряд ли могли что-либо изменить. Кроме 
того, 
мы были уже в европейских водах и до Гамбурга оставалось всего несколько дней 
пути. 
Там все мои волнения и страхи улягутся, и я к своему большому облегчению узнаю, 
что 
хотя ясновидение, как чтение мыслей человека, может быть, и существует, но 
познание 
событий на расстоянии, как это случилось в моем сновидении, невозможно для 
человека. 
Тем не менее, вопреки доводам разума, сердце мое переполняли страхи и самые 
черные 
предчувствия. Я понимал, что скоро свершится моя судьба. Я очень страдал, и 
душевное 
утомление возрастало с каждым днем. 
В ночь перед нашим прибытием у меня был очередной сон. Я вообразил, что умер. 
Мое 
холодное и неподвижное тело лежало в последнем сне. Умирающее сознание, которое 
до 
сих пор считало себя моим "я", поняло, что произошло, и готовилось через 
несколько 
секунд прекратить свое существование. Я всегда верил, что мозг сохраняет тепло 
дольше 
остальных органов человеческого тела, что он последний прекращает 
функционировать, и 
мысль, таким образом, живет на несколько секунд дольше человеческого тела. 
Поэтому я 
нисколько не был удивлен, увидев во сне, что мое тело уже перешло через ужасную 
реку и 
попало туда, "откуда ни один смертный еще не возвращался", а сознание все еще 
оставалось в каких-то серых сумерках, первых тенях Великой Тайны. Таким образом,
 моя 
МЫСЛЬ все еще покоившаяся в моих останках, которые быстро теряли крупицы жизни, 
с 
сильным и горячим любопытством ожидала своего распада, то есть своего 
уничтожения. 
"Я" спешил испытать свои последние ощущения, пока темный плащ вечного забвения 
не 
накрыл меня, пока у меня было время чувствовать и наслаждаться тем великим 
высшим 
торжеством, которое давало мне знание того, что мои убеждения, которым я 
оставался 
верен всю мою жизнь, были истинными, и что смерть -- это полное и абсолютное 
прекращение сознательного существования. Вокруг меня с каждым мгновением 
становилось все темнее и темнее. Огромные серые тени проходили перед глазами. 
Сначала медленно, потом, убыстряясь, они замелькали вокруг меня с 
головокружительной 
скоростью. Целью движения, казалось, было всего лишь достижение темноты, и как 
только цель была достигнута, движение замедлилось. Темнота превратилась в 
глубокую 
черноту, движение полностью прекратилось. Мои чувства не воспринимали ничего, 
кроме этого бездонного черного пространства, темного, как смола. Оно казалось 
мне 
таким же безграничным и молчаливым, как безбрежный Океан Вечности, по которому 
Время, это порождение человеческого мозга, скользит, но никак не может его 
пересечь. 
Катон определил сон как "образ наших надежд и страхов". В состоянии 
бодрствования я 
никогда не боялся смерти и теперь во сне я спокойно и равнодушно отнесся к