я 
и дополняю его показания позднейшими открытиями.
Наконец, они напали на след настоящих обитателей и владетелей Нильгирийских гор,
 
тоддов и курумбов. Чтобы не возвращаться опять к предмету, скажем тотчас же, 
что 
тогда как по позднейшим сведениям баддаги, живущие с тоддами уже около семисот 
лет, являлись иногда им одним известными дорогами в полянах Куимбатура, где 
живут их сродники, другие баддаги - тодды и курумбы - оставались совершенно 
неизвестны туземцам. Они и теперь, когда давно уже установилось правильное и 
ежедневное сообщение между Уттакамандом и Мадрасом, никогда не сходят со своих 
гор. Долго не знали, чему приписать такое неестественное молчание баддаг о 
существовании двух живущих вместе рас. Теперь решили, и кажется весьма 
справедливо, что тайна объясняется лишь одним суеверием, начало и причина 
которого, впрочем, все еще остаются европейцу необъяснимыми, а для каждого 
туземца - весьма понятными. Не говорили баддаги о тоддах потому, что для них 
тодды - боги, неземные существа, которых они боготворят; а произносить имена 
своих фамильных, раз избранных божеств,<<27>> считается у индусов за величайшее 

им оскорбление, за кощунство, на которое не решится ни один туземец, даже под 
угрозой смерти. А курумбов они ненавидят, страшась их столько же, сколько 
обожают тоддов. Одно уже, хотя бы тихо произнесенное имя "Курумбы", навлекает, 
по их мнению, несчастье на того, кто его произносит.
Поднявшись на высоту 7000 футов и выйдя на волнообразную широкую поляну, партия 

изыскателей нашла группу зданий у подножья скалы, которые Киндерзлей и Уиш 
тотчас же признали за уже виденные ими дома тоддов. Каменные домики без окон и 
дверей, с их пирамидальными крышами, были им слишком памятны, чтобы они могли 
их 
забыть. Заглянув в единственное отверстие, служащее в таких домах вместе окном 
и 
дверью, они нашли жилища пустыми, хотя видимо обитаемыми. Далее, мили за две от 

этой первой "деревни", они увидали:
"...Картину, достойную кисти художника и перед которою мы остановились в 
неописуемом изумлении, а сопровождавшие нас сипаи-туземцы - в великом и 
суеверном страхе", - докладывает коллектор. - "Перед нашими глазами открывалась 

сцена из быта древних патриархов. На разных пунктах пространной, обрамленной 
кругом высокими утесами долины паслось несколько стад огромных буйволов с 
колокольчиками и серебренными бубенчиками на рогах... а далее - группа 
длинноволосых, с седыми бородами почтенного вида старцев, укутанных в белые 
мантии"...
То были, как они узнали позднее, старшины поджидавших их тоддов и священные 
буйволы Тоуэля (ограды храма) этого племени. Вокруг них полулежали, сидели, 
ходили и стояли "в позах, живописнее коих ничего нельзя себе вообразить", 
человек семьдесят или восемьдесят мужчин с непокрытыми головами. При одном 
взгляде на таких "красивых, рослых Голиафов" первая мелькнувшая в голове 
почтенного англичанина и патриота мысль была о возможности "сформировать 
особенный полк из этих молодцев и, послав в Лондон, подарить его королю!"... 
Позже он сам увидел непрактичность такой мысли: но в первые дни тодды поразили 
его и "совершенно заполонили своею замечательною, совсем не индийского типа, 
красотой". Шагах в двухстах от мужчин сидели их женщины, с длинными, гладко 
причесанными и распущенными по спине волосами и в таких же мантиях. Он насчитал 

их около пятнадцати и с ними - с полдюжины ребятишек, совершенно нагих, 
невзирая 
на январский холод.
В другом описании гор <<28>> товарищ Сэлливана, полковник Хеннесей, 
распространяется на десяти страницах о разнице между тоддами и другими индусами,
 
с которыми в неведении их языка и обрядов долго их смешивали.
"Как англичанин разнится от китайца, так тодд отличен во всем от других 
туземцев", - пишет он. - "Теперь, когда я узнал их лучше, мне становится почти 
понятным, почему баддаги, сродников коих мы знавали и прежде в горах Майсура, 
взирают на этих людей как на высшую, почти божественную расу... Тодды 
положительно похожи на богов, как их представляли древние греки. Из нескольких 
сот молодцов (fine men) этого племени я еще не видал ни одного ниже 6 ¼ 
футов 
ростом. Они сложены великолепно и черты лица у них чисто классические... 
прибавьте верные, блестящие, густые волосы, обрезанные (в кружок) низко на лбу, 

над бровями, а за ушами падающие на спину тяжелыми массами кудрей, и вы 
получите 
некоторое представление об их красоте. Усы и бороды их, которые они никогда не 
стригут, такого же цвета. Большие, карие, иногда темно-серые и даже синие глаза 

смотрят на вас глубоким, нежным, почти женским взглядом... улыбка кроткая и 
веселая, как бы младенческая в своем выражении. Рот, даже у дряхлых стариков, 
украшен крепкими, целыми, часто великолепными зубами. Цвет лица светлее