Австрийский профессор математики и астрономии Лошмидт[62] и английский астроном 
Проктор[63], рассматривая тот же вопрос, пришли к другому – совершенно 
противоположному заключению относительно причины предстоящего разрушения мира. 
Они видят ее в постепенном охлаждении Солнца, что когда-нибудь приведет к 
окончательному исчезновению нашей планеты. Тогда, следуя закону тяготения, все 
планеты упадут на остывшее, безжизненное светило и сольются с ним в одно 
гигантское тело. Если это произойдет, говорит немецкий savant, и такой период 
наступит, то он не может продолжаться вечно, ибо подобное состояние не есть 
состояние абсолютного равновесия. В течение необозримого периода времени Солнце,
 постепенно отвердевая, будет поглощать лучистое тепло из космического 
пространства и концентрировать его вокруг себя.
Но давайте послушаем, что по этому вопросу говорит профессор Тей. По его мнению,
 тотальное охлаждение нашей планеты принесет с собой неизбежную смерть. 
Животная и растительная жизнь, которая еще до этого события переместится из 
северных, уже замерзших районов, к экватору, окончательно и навсегда исчезнет с 
лица Земли, не оставив и следа своего существования. Земля будет объята 
страшным холодом и непроницаемой тьмой; нынешнее непрестанное атмосферное 
движение сменится полным покоем и тишиной; последние облака прольют на землю 
последний дождь; ручейки и реки, лишенные своего жизнедателя и движителя – 
Солнца – застынут, и моря обратятся в ледяную глыбу. Планета не будет знать 
иного света, кроме редкого мерцания метеоров, все еще проникающих в ее 
атмосферу и сгорающих в ней. Возможно также, что Солнце, в силу катаклизма 
солнечной массы, будет еще какое-то время являть признаки жизненности, и к нему 
ненадолго вернутся тепло и свет, но реакция не замедлит сказаться; и Солнце, 
обессиленное и умирающее, снова потухнет – уже навсегда. Подобная трансформация 
была отмечена и действительно имела место в ныне угасших созвездиях Лебедя, 
Короны и Змееносца, на начальной стадии их остывания. Та же участь постигнет 
все другие планеты, которые, повинуясь закону инерции, все еще будут вращаться 
вокруг потухшего Солнца... Далее ученый астроном рисует последний год умирающей 
планеты, в тех же словах, что и индусский философ, описывающий Пралайю: "Холод 
и смерть несутся с северного полюса и распространяются по лику Земли, девять 
десятых коей уже погибло. Жизнь, едва ощутимая, сосредотачивается в сердце 
Земли – на экваторе, в немногих еще обитаемых областях, где царит полное 
смешение языков и народов. К уцелевшим представителям рода человеческого вскоре 
присоединяются крупнейшие особи животных, коих тоже согнал сюда лютый холод. 
Единая цель, единое стремление сплачивает всю эту массу живых существ – борьба 
за жизнь. Группы животных, без различия видов, толпятся в едином стаде, надеясь 
отыскать хоть каплю тепла в стремительно замерзающих телах; змеи уже не грозят 
своими ядовитыми зубами, а львы и тигры – острыми клыками; и все умоляют только 
о жизни и ни о чем, кроме жизни – жизни до последней минуты! И вот приходит 
последний день, и бледные умирающие лучи солнца освещают мрачную картину – 
застывшие тела последних отпрысков рода человеческого, погибших от холода и 
недостатка воздуха на берегах столь же стремительно остывающего, недвижного 
моря!..".
Слова эти могут не соответствовать в точности словам ученого профессора, ибо 
взяты из заметок, написанных на другом языке, но идеи – доподлинно его. Картина 
действительно мрачная. Однако эти представления, основанные на научных, 
математических выводах, не новы, и мы читали у индусского автора дохристианской 
эпохи описание той же катастрофы, поведанное Ману, на языке, куда более 
выразительном. Предлагаем широкому кругу читателей сравнить, а индусским 
читателям – увидеть еще одно подтверждение великой мудрости и знаний их предков,
 кои почти во всем предвосхитили современные исследования.
"Странные шумы несутся со всех сторон... Это предвестники Ночи Брамы. Сумерки 
подымаются на горизонте, и солнце заходит... Постепенно свет меркнет, тепло 
уменьшается, необитаемые места множатся на Земле, воздух становится все более и 
более разреженным; источники вод иссякают, мощные реки видят иссыхание волн 
своих, океан обнажает свое песчаное дно, и растения умирают... Жизнь и движение 
теряют свою силу, планеты едва движутся в пространстве, они угасают одна за 
другой... Сурья (Солнце) мерцает и потухает, материя идет к растворению, и 
Брама (творческая сила) вновь погружается в Дьяу – непроявленное – и, исполнив 
свою задачу, засыпает... Для Вселенной наступила Ночь!.."[64] (Вама-дева).
ЧИСЛО СЕМЬ
В седой древности числам придавалось огромное значение. Каждый народ имел нечто 
похожее на философию, но все они высоко чтили числа в их применении к 
религиозным обрядам, символам, догмам, в учреждении праздничных дат и даже в 
географическом расположении империй. Мистическая система чисел Пифагора, 
появившаяся более шестисот лет до Р.Х., не была новинкой. Оккультное значение 
чисел и их комбинаций составляло предмет раздумий мудрецов всех народов; и 
недалек тот день, когда, понуждаемый вечным циклическим вращением событий, наш 
до сих пор скептический, неверующий Запад будет вынужден признать, что в 
регулярной периодичности вечно повторяющихся событий присутствует нечто большее,
 нежели просто слепой случай. Наши западные savants уже начинают замечать это. 
С недавних пор они навострили ушки и ударились в размышления о циклах, числах и 
обо всем, что еще недавно было предано забвению в старых чуланах памяти, 
которые никогда не отпираются, разве что с намерением посмеяться над грубыми 
дурацкими предрассудками наших ненаучных предков.
В качестве одной из таких новинок старейший немецкий общественно-политический 
журнал "Die Gegenwart" опубликовал серьезную научную статью о "значении числа 
семь", представив ее читателю как "культуртно-историческое эссе"[65]. 
Процитировав из него несколько отрывков, мы добавим к этому еще несколько слов.