йогами для исцеления от "насморка", "глистов" и прочих болезней – 
представляющее собою всего лишь определенный способ дыхания – то мы обращаем 
его внимание на тот факт, что сии неграмотные и суеверные аскеты, похоже, лишь 
предвосхитили открытия современной науки. Об одном из таких открытий 
рассказывает последний номер "New York Medical Record" (сентябрь 1888) в статье 
"Новый и любопытный метод обезболивания". Эксперименты проводились знаменитым 
врачом из Филадельфии, д-ром Бонуиллом в 1872 году, и с тех пор сей метод 
успешно применяется в качестве анастезии. Мы цитируем эту статью из "Dubuque 
Daily Telegraph".
[Метод этот состоит в том, что пациента просят быстро дышать в течение 
двух-пяти минут – 100 вдохов в минуту – в результате чего он "на полминуты и 
более, полностью или частично перестает ощущать боль". С использованием данного 
метода было проведено несколько несложных операций, и утверждают, что он может 
заменять обычные анастезирующие средства].
И если будет доказано, что сто вдохов в минуту, с быстрыми, энергичными 
выдохами, способны притуплять боль, то почему же тогда различные способы 
дыхания не могут приводить к другим, еще более необычным результатам, доселе 
неизвестным науке, но ожидающим дальнейших открытий?
[Каким образом пенджабский факир, остановивший свое дыхание, смог прожить 40 
дней без еды и питья – вопрос, озадачивший многих ученых Европы].
Но успешный эксперимент д-ра Таннера, постившегося сорок дней, подтверждает 
подлинность пенджабского феномена, который в противном случае полностью был бы 
отринут учеными.
["...Я рассказал о различных ступенях раджа-йоги, в ходе которой йог исследует 
телесный, интеллектуальный, нравственный, чувственный и духовный принципы, 
составляющие человека... А теперь вкратце коснусь хатха-йоги"].
Эта система, складывавшаяся веками длительной практики, прежде чем дать 
описанные выше результаты, использовалась в древности не только в Индии. 
Величайшие философы всего мира стремились обрести эти силы, и безусловно, за 
несуразными с виду позами современных йогов скрыта глубочайшая мудрость давних 
веков, включавшая в себя, среди прочего, совершенное знание того, что ныне 
зовется физиологией и психологией. Аммоний Саккас, Порфирий, Прокл и другие 
практиковали эту систему в Египте; Греция и Рим не преминули последовать их 
примеру, даже в период расцвета своей философии. Пифагор говорит о небесной 
музыке сфер, кою можно услышать в часы экстаза; Зенон встречает мудреца, 
который, обуздав все страсти, испытывает счастье и блаженство в разгар пыток; 
Платон защищает медитирующего человека и уподобляет его силы божественным; мы 
видим и христианских аскетов, посредством созерцания и самоистязания обретающих 
способность к левитации, или этробации, которая, хотя и приписывается чудесному 
вмешательству личностного Бога, все-таки реальна и является результатом 
физиологических изменений в организме. "Йог, – говорит Патанджали, – слышит 
небесные звуки и песни ангелов. Он ощущает их прикосновение, когда они 
пролетают в воздухе". В переводе на более понятный язык сие означает, что аскет 
может зреть духовным оком Астральный Свет, улавливать духовным слухом звуки, не 
слышные для других, жить и чувствовать, так сказать, в Невидимой Вселенной. 
"Йог может входить в мертвое или живое тело тропою чувств и действовать в этом 
теле так, будто оно его собственное". "Тропою чувств" – поскольку наши 
физические чувства зарождаются в астральном теле, эфирном двойнике человека, 
либо в дживатме, а умирают вместе с физическим телом, то чувства здесь 
разумеются в их духовном смысле – как воля высшего принципа человека. Истинный 
раджа-йог – стоик; и Капила, толкуя о таковых – и полностью отвергая 
утверждения xатхa-йогов об их общении во время Самадхи с Беспредельным Ишварой 
– описывает их состояние следующими словами:
"Что есть безрассудство для йога, чей ум воспринимает все сущее как дух? Что 
есть горе? Для него все сущее едино; он лишен привязанностей; его не радует 
добро, и зло его не огорчает. Мудрец зрит во всем, что слывет истинным, так 
много лжи, а в том, что зовется счастьем – так много страданий, что брезгливо 
отворачивается... Кто, пребывая в физическом теле, достиг освобождения (от 
тирании чувств), тот не принадлежит ни касте, ни секте, ни ордену, не имеет 
обязанностей, не следует ни шастрам, ни догмам, ни досточтимым писаниям; он вне 
досягаемости слов; отрешен от мирских забот; он отверг любовь и знание 
чувственных объектов; он никому не льстит, никого не чтит, никому не 
поклоняется, и ему никто не поклоняется; и соблюдает ли он обычаи своих 
собратьев, или нет – таков его портрет".
Если бы к подобному состоянию стремился истинный Адепт, каким эгоистичным и 
отвратительным мизантропом был бы сей образ. Но не следует все понимать 
буквально, и мы еще вернемся к этому в нашей следующей статье, которая завершит 
обзор эссе д-ра Пола о философии йоги.
* * *
["Хатха-йог, как и раджа-йог... живет в gumpha – подземной келье – и избегает 
общества людей". Он выполняет шесть процедур. Одна из них – "проглатывание 
намоченного в воде льняного бинта шириною 7,6 сантиметров и длиною 6,7 метров. 
Это довольно сложная процедура"].
Какое счастье, что она так сложна, ибо мы не знаем ничего более отвратительного.
 Ни один истинный раджа-йог никогда не унизится до этого. Кроме того, любой 
врач легко подтвердит, что повторение сей процедуры крайне опасно для самого 
экспериментатора. Последующие "процедуры" еще более отвратительны и столь же 
бесполезны для психологических целей.
[Хатха-йог практикует также мудры – неподвижные позы].
Нет надобности напоминать постоянным читателям нашего журнала о существенной