господствующим, тогда как буддийский в сильной степени затемнен.
Таким образом, одно из наиболее интересных и неожиданных явлений нашего 
времени- это попытка, которая делается сейчас, по оживлению и воссозданию 
нового общества, покоящегося на тех же основаниях, что и буддизм. Хотя оно и 
находится лишь в самом начале, его рост происходит столь быстро, что наши 
читатели, вероятно, будут рады, если мы привлечем их внимание к этому. Это 
общество является до некоторой степени миссией, его распространение происходит 
без шума и насилия. Оно не имеет даже определенного имени; его члены 
объединяются под различными восточными именами, используемыми как заголовки их 
публикаций: "Изида", "Лотос", "Сфинкс", "Люцифер". Общим названием для всех них,
 в данный момент преобладающим, является Теософское общество.
После очень точного отчета об образовании и истории Общества, вплоть до 
количества его отделений в Индии, а именно- 135, - он продолжает далее:
Общество очень молодо, но тем не менее оно уже имеет свою историю... Оно не 
имеет ни денег, ни покровителей, и действует исключительно благодаря своим 
наличным ресурсам. Оно не содержит никакого мирского элемента. Оно не льстит 
себя каким-либо частным или общественным интересом. Оно само установило 
нравственный идеал великого самовозвышения, оно борется против порока и эгоизма.
 Оно стремится к объединению религий, которые считает идентичными по своему 
философскому происхождению; однако признает оно верховенство одной лишь истины..
.
Имея такие принципы, и в то время, в которое мы живем, общество едва ли может 
наложить на самого себя более тяжелые условия существования. И все же оно росло 
с потрясающей скоростью...
Суммируя историю развития Теософского общества и роста его организации, автор 
спрашивает: "Что же это за дух, который его вдохновляет?" На это он отвечает 
цитированием трех задач Общества, замечая в ссылках на вторую и третью из них 
(изучение литературы, религии и наук арийских народов, исследование латентных 
психических способностей и т. п.), что хотя это, казалось бы, придает Обществу 
некий академический оттенок, удаленный от повседневных занятий, но на самом 
деле это не так. Он цитирует следующий отрывок из заключения редакторской 
статьи в "Люцифере" за ноябрь 1888 года:
Тот, кто не ведет себя как альтруист; тот, кто не готов разделить свой 
последний кусок с более слабым или более бедным, чем он сам; тот, кто 
пренебрегает помощью своему собрату, любой расы, нации или вероисповедания, где 
бы и когда бы он не встретил страдальца; кто остается глух к воплю 
человеческого несчастья; тот, кто слышит, как оскорбляют невинного, будь он 
братом-теософом или нет, и не делает ничего для его защиты, как он сделал бы 
для своей собственной, - тот не является теософом. ("Люцифер" N 3).
Эта декларация [продолжает мосье Бюрнуф] не является христианской, потому что 
она не принимает в расчет верования и не пытается никого обратить в свою веру, 
а также потому, что христиане любят использовать клевету для борьбы со своими 
противниками, такими как манихеи, протестанты и евреи.1-3 Еще в меньшей степени 
она является мусульманской или брахманической. Она чисто буддийская: публикации 
Общества представляют собой или переводы буддийских книг, или оригинальные 
работы, вдохновленные учением Будды. Поэтому Общество имеет буддийский характер.

Против этого оно слегка протестует, боясь принять исключительный и сектантский 
характер. Это ошибка: истинный и оригинальный буддизм- это не секта, и вряд ли 
это религия. Это, скорее, нравственная и интеллектуальная реформа, которая 
исключает неверие, но не принимает никакой веры. Именно это и делало Теософское 
общество.
Мы изложили наши основания для протеста. Мы не привязаны жестко ни к какой вере.

Утверждая, что Теософское общество является "буддийским", мосье Бюрнуф 
совершенно прав, но лишь с одной точки зрения. Оно имеет буддийскую окраску 
просто потому, что эта религия, или скорее философия, в большей степени 
приближается к ИСТИНЕ (тайной мудрости), чем какая-либо иная экзотерическая 
форма верования. Отсюда тесная связь между ними обоими. Но с другой стороны 
Теософское общество совершенно право, протестуя против ошибочного обвинения в 
пропаганде буддизма по причинам, которые были высказаны нами в начале этой 
статьи, а также самим нашим критиком. Хотя мы полностью согласны с ним в 
отношении истинной природы и характера примитивного буддизма, однако сегодня 
буддизм тем не менее представляет собой довольно догматическую религию, 
расколотую на много различных сект. Мы следуем одному только Будде. Поэтому 
сразу же возникает необходимость идти за существующие в действительности формы, 
и кто же будет отрицать эту необходимость в отношении буддизма? - как только 
это сделано, не лучше ли пойти назад к чистому и незамутненному источнику 
самого буддизма, чем остановиться на промежуточной стадии? Такая половинчатая 
реформа была проведена, когда протестантизм откололся от старой церкви; и можно 
ли считать удовлетворительным результат этого?
Такова простая и естественная причина, по которой Теософское общество не 
поднимает знамя экзотерического буддизма и не объявляет себя последователем 
церкви Господа Будды. Оно слишком искренне желает оставаться с этим чистейшим 
"светом", чтобы позволить себе быть поглощенным его искаженной тенью. Это 
хорошо понимает мосье Бюрнуф, так как он ясно выражает это в следующем отрывке:
С точки зрения доктринального вероучения, буддизм не имеет тайн; Будда 
проповедовал с помощью притч, но притчи- это усовершенствованное сравнение, и в 
нем нет ничего символического. Теософы ясно увидели, что в религиях всегда 
имеются два учения; одно из них имеет простую форму и полно образов или историй,