неуязвимость. Так в незапамятные времена произошло, к примеру, с архетипическим 
понятием «средство передвижения». 
Естественно, эгрегоры могут также мутировать десятками разных способов, в 
основном за счет мутации самого понятия, лежащего в их основе.
Иногда равновесие в эгрегориальной среде становится неустойчивым, и тогда 
достаточно одному их них изменить статус, как начинается внезапная лавина 
перемен. 
И все это бурление эгрегориальной жизни разыгрывается в сознании людей и жизни 
человеческих сообществ.
Вообще следует детальнее рассмотреть влияние эгрегоров на психику отдельного 
человека, в зависимости от того, в каких отношениях с эгрегором он находится. 
Но ведь эгрегор влияет не только на этом уровне – эгрегор влияет еще и на 
обстоятельства, складывающиеся вокруг человека. Пьеса по сюжету  «борьбы 
эгрегоров» разыгрывается людьми.
Как мы помним, «цель», то есть потребность эгрегора, элементарно простая: ему 
нужна энергия и регулярность ее поставок. Поэтому, если у человека есть 
архетипическая ценность, занимающая его сознание, но не занятая в данный момент 
прочным эгрегориальным связями, – эта ценность становится востребованной. 
Вы сами не раз и не два на себе наблюдали такой эффект: стоит заинтересоваться 
каким-либо вопросом, как через незначительный промежуток времени появляется 
какой-то человек, который вам об этом рассказывает – приносит, так сказать, 
«новость» о давно интересующем вас предмете. Знакомо?
А почему так происходит? Это, в общем-то, понятно: на «полевом», 
непосредственном уровне общения вы буквально излучаете отсутствие у вас 
требуемой информации и желание ее получить. Поэтому любого, кто владеет ей, так 
и тянет с вами поделиться, и заодно, естественно, передать и эгрегориальные 
настройки, – чем больше тянет к чему-то, тем больше этот другой находится под 
властью соответствующего эгрегора. В процессе передачи информации проходит 
настройка нового для эгрегора архетипического инструмента на устойчивый контакт 
с ним.
Однако со временем эгрегор, даже перенастроив ваш архетипический инструмент на 
себя, может находиться в состоянии относительного дефицита  энергии, – и в этом 
случае вы, как «злостный задолжник энергии», просто становитесь мишенью для 
социальной суеты, преимущественно с участием невольно активированных 
представителей этого же эгрегора. При этом совершенно неважно, какую линию 
нравственности поведения представляет эгрегор, – вне зависимости от настроений 
и смысла бесед, чем больше энергии выливается на эгрегориальный архетип, тем 
эгрегору лучше (как тут не вспомнить кинозвезд, обладателей собственных 
эгрегоров, справедливо считающих, что грязный скандал – это тоже реклама).
Вообще незащищенный человек, обладающий значительным количеством относительно 
свободных, ненастроенных на конкретные эгрегоры архетипов, является постоянным 
объектом такой суеты, вечной мишенью для наиболее эгергориально активных 
персонажей, так называемых эгрегориальных лидеров, которые невольно стремятся 
избыточно прессинговать, чтобы «поднять» эгрегориальную целину и привести того 
или иного человека в состояние эгрегориального смирения. 
Еще большему давлению будет подвергаться компании или сообщества, не охваченные 
эгрегорами окружающей среды. Эгрегориальные лидеры и «пешки» стремятся 
перевербовать людей, а, значит, - перенастроить всю структуру, ввести ее в 
состояние дискомфорта, разрушить свободу, которой она обладает и подчинить её 
своим интересам.
Знающие люди, делая что-то новое, используют факт нападения эгрегориальных 
структур как признак того, что они начали движение в правильном, эгрегориально 
еще не занятом направлении. 
Но и это цветочки: в ситуации, когда незащищенный человек уже имеет нормально 
настроенный на какой-то эгрегор архетип, он все равно может стать мишенью для 
завоевательных действий носителей других эгрегоров. Разумеется,  такая 
возможность возникает, когда незащищенный человек, в особенности обладающий 
некоторым количеством стабильных социальных связей, оказывается окруженным 
людьми, активно и, якобы, «случайно»  взаимодействующими с чуждым для этого 
человека эгрегором. И тогда для «своего среди чужих» человека все происходящие 
с ним события могут стать достаточно напряженными, включая ссоры, скандалы, 
интриги и прочие «прелести» человеческого общения. 
Иногда это прекращается, когда эгрегор получает достаточно «вышибленной» его 
агентами влияния энергии и, вдобавок, насыщается энергией своего собрата-донора.
 Тогда наступает временная передышка, но иногда борьба идет до конца, до 
полного переподчинения представителя донорского эгрегора или даже до замены 
человека, прежде контролировавшего этот социальный узел.
В общем-то те, кто переживал подобные ситуации, знают, что радости в 
эгрегориальной провокации мало. Она начинается внезапно, как бы из ничего, ее 
трудно поначалу понять, и логика такой ситуации, если не знаешь, в чем тут 
загвоздка, распутывается довольно сложно. 
Но этим значение эгрегориальной, по существу, морально-нравственной  борьбы для 
человека, конечно, не исчерпывается. Подобная нравственная борьба, но еще более 
яростная, идет в человеческих сообществах. Нравственное равновесие и 
умиротворенность в мятущемся эгрегориальном мире практически невозможны. 
В стабильных сообществах наблюдаются, как правило, медленные, с периодами до 
нескольких лет, эгрегориальные волны, медленно смещающиеся в определенном, 
привычном направлении, и как бы управляющие лениво поворачивающимися флюгерами 
социальной моды. Особенно это заметно в странах Европы.
Есть и другой вариант, когда волны чаще, злее, стихийнее. Это характерно для