не совсем удачно потратили свою энергию.
      Я так и отпрянул:
      — Что такое? О чём это вы?
      Инь спокойно посмотрел на меня:
      — Я хочу сказать, что вы не сделали ничего, чтобы помочь этой женщине на 
контроле справиться с дурным настроением.
      Я сразу понял, к чему он клонит. В Перу, в Восьмом Селестинском 
пророчестве, была описана особая методика воздействия на окружающих, путём 
концентрации внимания на их лицах.
      — Так вы знакомы с пророчествами? — спросил я. 
      Инь кивнул, по-прежнему глядя на меня.
      — Да, конечно, — ответил он. — Но дело не только в них.
      — Умение посылать энергию даётся не так-то легко, — защищаясь, возразил я.

      Инь ответил весьма осторожным тоном:
      — Но, вы ведь, должны были понимать, что уже оказали на неё влияние своей 
энергетикой. Сознательно или нет — это другой вопрос. 
      Самое главное заключается в том, как вы... расположили... своё... поле... 
— Инь пытался подыскать английские слова. — Поле намерений, — произнёс он, 
наконец. — Ваше молитвенное поле.
      Он, словно пытался описать сущность молитвы практически так же, как мой 
черноволосый собеседник у бассейна.
      — О чём, собственно, вы говорите?
      — Вам доводилось бывать в помещении среди людей, и энергетика, и 
эмоциональный тонус которых находились на низком уровне, но, стоило кому-то 
одному просто войти в зал, как это почти мгновенно поднимало общую энергетику? 
      Так вот, это энергетическое поле, излучаемое человеком, прикасается к 
окружающим.
      — Да-да, — проговорил я. — Я понял, что вы имели в виду.
      Его взгляд буквально пронизал меня насквозь.
      — Если вы отправляетесь на поиски Шамбалы, вы должны научиться владеть 
своим энергополем.
      — Шамбала? О чём это вы говорите?
      Инь мгновенно побледнел, на его лице появилось смущённое выражение. Он 
покачал головой, видимо, поняв, что забежал вперёд и наговорил немало лишнего.
      — Да нет, ничего, — отвечал он тихим голосом. — Это не моё дело. Вам все 
объяснит Уил.
      Возле самолёта уже выстроилась очередь на посадку, и Инь, обернувшись, 
быстрым шагом направился к контролеру, проверяющему билеты.
      А я ломал голову, пытаясь понять, что же такое, эта Шамбала. Наконец, я 
вспомнил. Шамбала — это древняя мифическая община буддистов на Тибете, история 
которой легла в основу легенды о Шангри-Ла.
      Я встретился взглядом с Инем.
      — Но ведь, это миф... не так ли?
      Но Инь просто отдал свой билет контролёру и направился к самолёту.
* * *
      По пути в Лхасу места у нас с Инем оказались в разных рядах, и это 
позволило мне вспомнить кое-что и задуматься. 
      Мне, всего лишь, было известно, что Шамбала пользовалась особой славой у 
буддистов Тибета, древние книги которых описывали Шамбалу, как город из алмазов 
и золота, где живут посвящённые и ламы. 
      Шамбала находится где-то в недоступных безлюдных районах Северного Тибета 
или Китая. 
      Со временем, большинство буддистов предпочитали говорить о Шамбале в 
основном в символическом плане, считая её отражением духовно просветлённого 
сознания, а не реальным географическим объектом.
      Обернувшись, я достал из большого кармана за спинкой кресла брошюру — 
путеводитель по Тибету, в надежде хоть немного воскресить в памяти его 
географию. 
      Тибет, расположенный между Китаем с севера и Индией и Непалом с юга, 
представляет собой обширное горное плато, большая часть территории которого 
расположена на высоте более шести тысяч футов над уровнем моря. 
      У его южных границ высятся Гималаи, где расположен и знаменитый Эверест, 
а у северных, находящихся уже на территории Китая, раскинулись пустынные 
нагорья Куньлуня. 
      Между этими двумя точками расположены глубокие ущелья, бурные реки и 
сотни квадратных миль скалистой тундры. 
      Судя по карте, наиболее пригодным для земледелия и населенным является 
Восточный Тибет, а его север и запад выглядят скудной пустыней, редкие дороги 
которой вымощены гравием.
      Как оказалось, на Западный Тибет ведут всего два пути: северное шоссе, по 
которому ездят, в основном, грузовики, и южное шоссе, ведущее в Гималаи и 
потому выбранное пилигримами со всех регионов для паломничества к священным 
местам: горе Эверест, озеру Манасаровар, горе Кайлаш и дальше — к таинственному 
Куньлуню.
      Я поднял глаза от брошюры. Когда мы пролетали на высоте тридцать пять 
тысяч футов, я ощутил заметное изменение температуры и энергетики за бортом. 
      Прямо под нами высились скалистые заснеженные вершины Гималаев, утопающие 
в лазурном безоблачном небе. Пролетев практически над самой вершиной Эвереста, 
мы оказались в воздушном пространстве Тибета — страны снегов, крыши мира.