Наконец, я ответил:
      — Мне кажется, тибетцы хотят лишь, чтобы им предоставили возможность без 
всяких помех исповедовать свою религию.
      — Мы действительно предоставили некоторым из них религиозную свободу, но 
беда в том, что их дела всегда расходятся с их словами. И лишь после того, как 
мы, наконец, поняли, в чём дело, ситуация изменилась. 
      Я считаю, что нам удалось установить хорошие отношения с частью 
официальной буддистской иерархии, но беда в том, что немало тибетских 
эмигрантов перебрались в Индию. 
      Кроме того, существует и особая группа сектантов, представителем которой 
является, кстати сказать, Инь Дулу. Эти люди рассказывают странные устные 
предания и упорно распускают всяческие слухи о Шамбале. 
      Это — очень опасно для народа. Да, на Тибете нам предстоит ещё немало 
потрудиться. Местные жители живут в ужасающей нищете. Уровень их жизни 
необходимо существенно повысить. 
      Он взглянул на меня и продолжал. — И почему только многие принимают 
всерьёз легенду о Шамбале? Она ведь,напоминает юношеские фантазии, эта идея о 
детях.
      У тибетцев бытует поверье, что за границами физического, материального 
мира незримо для нас существует некая иная, более духовная реальность и что 
Шамбала, находящаяся здесь, на Земле, живёт уже в этой духовной реальности.
      Я не мог позволить себе пойти на риск и вступить с ним в спор.
      — И где же, по их мнению, расположено это место? — продолжал он. — Мы 
обследовали каждый дюйм Тибета и с самолётов, и со спутников и не обнаружили 
ровным счётом ничего.
      Я упорно молчал.
      — Кстати, а вам известно, что-нибудь о том, где находится это злосчастное 
место? — настаивал полковник. — Может быть, именно ради него вы и приехали 
сюда?
      — Мне бы очень хотелось узнать, где оно находится, или хотя бы убедиться, 
что оно действительно существует, но боюсь, что мне ничего не известно о 
Шамбале. 
      К тому же, мне совсем не хочется вступать в конфликт с китайской 
администрацией. — Полковник внимательно слушал, и я продолжал: — В сущности, 
что бы это ни было, меня это не касается, и я хотел бы поскорее уехать отсюда.
      — О нет, мы очень хотим, чтобы вы поделились с нами всем, что вам 
известно о Шамбале, — возразил полковник. — Если такое место действительно 
существует, если там сохранилась некая скрытая культура, нам хотелось бы 
познакомиться с их знаниями. 
      Расскажите нам всё, что вам известно о Шамбале. Дайте нам возможность 
помочь вам. Возможно, мы сумеем прийти к разумному компромиссу.
      Я на мгновение взглянул на него и сказал:
      — Ну что ж, я не против. Но прежде, я хотел бы поговорить с американским 
посольством в Пекине.
      Полковник попытался скрыть раздражение, но я заметил блеск в его глазах. 
Смерив меня взглядом, он направился к двери и, обернувшись на пороге, процедил:
      — В этом нет необходимости. Вы и так свободны.
      Спустя несколько минут, я уже шагал по улицам Али, поплотнее запахнувшись 
в куртку. Снега больше не было, но стоял сильный мороз. 
      Меня только что заставили одеться под присмотром сестры и выпроводили из 
этой роскошной больницы. На ходу я, любопытства ради, проверил содержимое моих 
пакетов и сумки. К моему удивлению, всё оказалось цело: и ножик, и бритва, и 
коробочка с лезвиями.
      Голова у меня была на удивление лёгкая, но я ощущал сильную усталость. 
Неужели это от волнения? Вряд ли. Тогда что же? Последствие отравления газами? 
Эффект высокогорья? Я попытался встряхнуться.
      Али оказался вполне современным городком, на улицах которого мне 
встречалось множество китайцев и тибетцев, было на удивление много машин. 
      Современные, ухоженные здания Али казались в этих краях странным 
диссонансом, если вспомнить об ужасных дорогах, по которым мы вдоволь 
накатались в этих краях. 
      Оглядевшись, я не заметил никого, к кому можно было обратиться 
по-английски. Пройдя ещё несколько кварталов, я почувствовал ещё более сильную 
лёгкость, и мне пришлось даже присесть на старый цементный бордюр на обочине 
дороги. 
      Мучивший меня страх, всё более напоминал панику. Что мне теперь делать? 
Что с Инем? Почему китайский полковник совершенно неожиданно отпустил меня? Это 
казалось мне полнейшей бессмыслицей.
      Когда я собрался с мыслями, перед мои мысленным взором возник образ Иня, 
и я вспомнил его наставления. Я растерял всю накопленную энергию! Страх 
буквально ошеломил меня, и я сразу же всё забыл. Сделав глубокий вдох, я 
попытался поднять свою энергетику.
      Буквально через несколько минут моё самочувствие улучшилось, и мои глаза 
заметили огромное здание, высившееся в нескольких кварталах отсюда. 
      На его боковой стене виднелась надпись, сделанная китайскими иероглифами, 
прочесть которую я не мог. Однако, обратив внимание на форму здания, я был 
почти уверен, что это гостиница или небольшой отель. 
      Я ощущал нетерпение. Там, вероятно, есть телефон или, хотя бы, 
туристы-иностранцы, с которыми я смогу переброситься парой слов.
      Поднявшись на ноги, я направился в сторону гостиницы, настороженно