— О ты, вчерашний монах и блуждающая сегодня душа! Наши телепаты укажут тебе 

путь. Не бойся, соберись с духом. Слушай наши наставления, и ты будешь 
свободным. Смерти нет, о странствующая душа, есть только вечная жизнь. Умереть 
— 
значит родиться, и мы призываем тебя стать свободным для новой жизни.
   Веками тибетцы разрабатывали и изучали науку о звуках. Мы знаем все звуки 
человеческого тела и можем их воспроизвести. Тот, кто слышал их хотя бы раз, 
никогда не забудет. Вам, наверное, приходилось вечером перед сном, положив 
голову на подушку, слышать, как бьется сердце или дышат легкие. В монастыре 
«Государственного Оракула» некоторые из этих звуков применяются для приведения 
медиума в состояние транса.
   Полковник Янгхасбенд, возглавлявший британские войска, которые оккупировали 
Лхасу в 1904 году, лично убедился в могуществе этих звуков, наблюдая введение в 

транс самого оракула.
   Служба подошла к концу, и мы разошлись по своим комнатам. Я был готов уснуть 

стоя, настолько сказывалась усталость прошедшего дня.
   На следующее утро руководитель полетами пригласил меня в мастерскую, где 
собирали управляемого змея. Я направился туда вместе с моим учителем. 
Мастерская 
располагалась в старом складе. На полу были сложены доски из экзотического 
дерева, на стенах висели различные части планеров. Модель, которую мне 
предстояло испытывать, была подвешена к потолку. Руководитель потянул за какой-
то шнур, и она, к моему удивлению, опустилась прямо перед нами. Я залез внутрь. 

По основанию коробки проходили многочисленные траверсы, на которых легко было 
разместиться. Поперечный брус располагался на уровне грудной клетки и позволял 
крепко держаться за него. Мы осматривали змея сантиметр за сантиметром. Шелк 
был 
снят, мастер сказал мне, что собственноручно обтянет коробку новым шелком. 
Крылья не были прямыми; их вогнутая форма напоминала сложенные чашечкой ладони, 

повернутые вниз. Их длина превышал три метра. Складывалось впечатление, что у 
змея великолепная подъемная сила.
   На следующий день, когда змей был готов, мы отправились на плато. Проходя 
мимо расщелины, откуда вырывался мощный восходящий воздушный поток, монахи едва 

удерживали его. Наконец мы добрались до места, и я, довольный и важный, 
забрался 
в коробку. На этот раз лошадей не использовали — решили, что монахи лучше 
справятся с управлением. Устроившись поудобнее, я дал сигнал монахам: «Готов! 
Тяните!» А когда остов змея застонал, я крикнул: — До свидания!
   Резкий рывок — и змей полетел вверх, как стрела. «Хорошо, что я вцепился так 

крепко, — подумалось мне в ту минуту, — а то сегодня вечером монахам пришлось 
бы 
направлять в другой мир мою блуждающую тень». Товарищи ловко маневрировали 
змеем, и он поднимался все выше и выше. Я запустил камень с молитвой, 
адресованной богам ветра, и он чуть не угодил в голову одного из монахов, Я 
осторожно изменил положение тела, чтобы удостовериться, что таким способом 
можно 
добиться увеличения силы подъема и самому управлять полетом змея.
   Чрезмерная уверенность чуть меня не погубила. Я передвинулся к хвосту 
коробки 
— и змей камнем полетел вниз. Ноги соскользнули с опоры, я повис на брусе, 
зажав 
его под мышками; ветер закинул полы платья мне на голову. Все же, ценою 
страшных 
усилий, мне удалось подтянуться и занять нормальное положение. Падение 
прекратилось, змей снова подпрыгнул вверх. Освободив голову от платья, я 
наконец 
смог оценить обстановку. Должен признаться, что, не будь моя голова наголо 
выбрита, волосы мои стали бы дыбом: я находился в каких-то 60 метрах от земли. 
Как потом говорили мне монахи, змей прекратил падение, когда до земли 
оставалось 
не более 15 метров...
   Некоторое время я стоял неподвижно, вцепившись в перекладину и хватая ртом 
разреженный воздух. Отдышавшись, я стал рассматривать раскинувшийся подо мной 
пейзаж. Вдруг я заметил вдали какую-то движущуюся прерывистую ленту. Я 
всматривался до боли в глазах, но ничего не мог понять. Однако через несколько 
секунд меня осенило: «Да ведь это же наша экспедиция возвращается в Шакпори!» 
Лента по всей длине делилась на крохотные точки, большие точки и тире: дети, 
взрослые, животные...
   Мне казалось, что двигаются они невероятно медленно, с трудом прокладывая 
себе путь через пустынную дикую местность. Спустившись на землю, я торжественно 

сообщу, что экспедиция прибудет в монастырь через день или два.
   Какое великолепие раскинулось вокруг! Голубовато-серые холодные скалы резко